ХРИСТИАНСКИЙ БЫТ

Священник-профессор Глеб Каледа

Быт - это форма существования человека в окружающем его мире, в присущей ему физической и социальной среде. Эта форма должна обеспечивать возможности его существования и общения с себе подобными и соответствовать внутренней сущности человека: один быт у врача, другой - у священника, один у ученого, другой - у шофера и т.д. Быт либо поддерживает, либо расшатывает внутренние ценности в человеке: пиршества в ресторанах и постоянные пирушки у товарищей и знакомых не благоприятствуют молитве; они мешают и плодотворной научной работе, и художественному творчеству.
В узком смысле быт понимают как условия жизни человека вне мест его официальной трудовой и общественной деятельности. Домашний быт и труд были неразрывны у дореволюционного крестьянина и ремесленника. С развитием промышленного производства, с возникновением крупных научных и учебных центров тесная связь быта и труда оказалась разорванной.

В наше время, когда рухнул старый дореволюционный строй жизни и в мире совершается вторая научно-техническая революция, сохранить веками выработанный "православный быт" дедов невозможно; надо искать и создавать новые формы христианского быта. В этом нет ничего принципиально нового: жизнь наших дедушек и бабушек существеннейшим образом отличалась от жизни первохристианских общин.

В верующих семьях, окруженных секуляризованным миром, необходимо создавать христианский быт, который поддерживает религиозный ритм жизни и развитие ее духовных сторон. Быт семьи и внутрисемейные отношения должны быть крепостью, бастионом, спасающим человека от злобы и безверия мира. В этом ограждении человека от злобы и безверия - одна из функций домашней церкви.

Каждая семья и каждый человек в силу своего характера, условий работы, места жительства создает свой бытовой уклад, свой неписаный семейный и личный устав. Поэтому нельзя давать универсальных советов, - можно остановиться лишь на некоторых исходных положениях.

Одним из важнейших является то, что домашний быт и уклад семьи должны быть связаны с молитвенными и богослужебными суточными, недельными и годовыми кругами Церкви - молитва должна быть ежедневною, а праздники Церкви должны быть праздниками семьи и соответственным образом отмечаться.

Строить свой домашний быт надо так, как строили монастырские стены. Необходимо проникнуться сознанием того, что "...нет христианина не подвижника" . Создание монастырей в миру было содержанием служения о. Алексия Мечева, о.Валентина Свенцицкого, о белом иночестве учил архиепископ Иоанн Рижский (Поммер). К иному, отличному от мирского, образу жизни призваны все члены Православной церкви: светские и духовные, девственники и в браке состоящие.

Молитвенная жизнь Церкви подчиняется ритму богослужебных циклов: дневного, недельного и годового, подвижного и неподвижного. По ритмам строится и трудовая деятельность производственных, научных и учебно-педагогических коллективов. Ритмичность и периодичность, наряду с развитием, - всеобщий закон мироздания, который проявляется в строении атомов и галактик, в развитии земной коры и жизни организмов. Ритмы, слагающиеся друг с другом - музыка мира, "музыка небесных сфер", о которой учил Пифагор.

Ритмичность жизни - необходимое условие для нормального физического и духовного развития семьи и ее членов. В ее ритмах должны проявляться в единстве физические, душевные и духовные потребности и свойства человека. И на семейном уровне нельзя забывать о трехчастности человеческого существа.

Ритмы семейной жизни включают в себя молитву и принятие пищи, трудовые будни и праздники, выполнение служебных и учебных обязанностей и ведение домашнего хозяйства. Ритмы помогают создавать ощущение домашнего уюта и позволяют использовать время с максимальной пользой. Ритмы дисциплинируют и тело, и душу, и дух человека.

Дети приучаются к ритму жизни и к дисциплине времени прежде всего регулярностью молитвы и еды. Беспорядочная еда, то есть вкушение пищи, когда вдруг захотелось, когда принесли в дом что-то вкусное, отрицательно действует не столько на телесное здоровье ребенка, сколько на его ум и душу: он не научается управлять собою, владеть своими желаниями, длительно сосредотачиваться на каком-либо деле, хотя бы этим делом была игра, - а детские игры требуют к себе уважительного отношения со стороны взрослых.

Нельзя подвести детей к посту, если можно есть, когда хочется, если можно бегать по дому с куском хлеба и колбасы или пирожного. Регулярность питания, если хотите, - это начало христианской аскетики.

Еда допустима только за столом и должна предваряться и заканчиваться молитвой. Молитвой перед едой человек научается каждое дело предварять молитвой. Если в доме имеются посторонние и общая молитва невозможна, - важно, чтобы каждый член семьи мысленно перекрестился; родителям надо приучать к этому себя и детей, - необходимо культивировать и явные, и тайные формы христианского быта.

В недельный ритм входят посещения церкви или какие-либо формы домашнего богослужения, о котором будет говориться далее. Годовые ритмы жизни семьи следует подчинить церковным богослужебным циклам, ибо члены семьи должны в меру своего возраста осознавать и чувствовать себя детьми Православной Церкви.

Посещение храма, частота исповеди и причащения в разных семьях складываются по-разному. Эта частота меняется в связи с событиями и потребностями текущей жизни того или иного человека. Нужно установить с духовником нормы этой частоты. Младенцев хорошо причащать еженедельно и не реже одного раза в месяц . Взрослым следовало бы посещать все воскресные службы, если они живут в больших городах. Если это почему-либо трудно, то должна быть поставлена мера - не реже одного раза в три недели. В древности христианин, три раза не присутствовавший на литургии и не причащавшийся, считался самоизверженным из Церкви. Об этих нормах первых веков мы теперь даже не говорим, но их полезно вспоминать.

Для детей посещение храма должно быть не обязанностью, а радостным событием. Их восприятие богослужений во многом зависит от отношения к церкви отца и матери. Пребывание детей в храме должно быть посильным, и не надо заставлять их выстаивать все всенощные бдения...

Говоря о ритме дома, нельзя не упомянуть о его внешнем виде. В доме должен быть порядок, ибо внешние проявления порядка дисциплинируют человека и внутренне. Вспомните о внешнем порядке монастырей, храмов и представьте их в состоянии хаотического беспорядка, - тогда легче понять значение порядка в собственном доме.

Однако порядок должен быть живым, должен обеспечивать жизнь членов семьи, но не сиять мертвым блеском лакированных полов мещанских гостиных в просторных квартирах, где страшно ходить и неизвестно, как и на что сесть. Такой порядок способен лишь выгонять детей из дома на лестницу и во двор. Нельзя и даже греховно из порядка делать культ.

Христианский дом должен быть уютным прежде всего благодаря отношениям между членами семьи, царящей в ней любви и дружбе, а также благодаря своему внешнему виду: без вычурности и помпезности, к чему так стремится современное элитарное мещанство. Он должен стать скромным огоньком, светящим людям, и дышать гостеприимством для каждого человека, входящего в дом, ибо знак любви - гостеприимство не широкого застолья, а душевной беседы, тихого дружеского общения и соучастия.

Иногда приходится слышать, что дети и дом не дают молиться и читать духовную литературу. Воспитание детей и ведение дома - труд, требующий времени и усилия, но его надо перемежать маленькими молитвами в течение дня, как бы растворять в них. Большого труда требует и любая светская работа, но всякое дело должно делать хорошо во славу Божию. По добросовестному отношению к труду, даже подневольному, в первые века язычники определяли христиан (конечно, не все работы совместимы с христианским званием). К своим семейным, служебным обязанностям следует относиться как к церковному послушанию, не забывая в жизни главного, - представьте в монастыре нерадивого просфорника, нерадивого огородника и т. д.

Воспитание детей, порядок в доме - это все частицы труда по созданию домашних церквей. Материнство, воспитание детей, служение семье последний оптинский старец о. Нектарий считал женским подвигом служения Святой Троице.

Домашняя церковь созиждется на любви мужа и жены к Богу и друг к другу. Дети должны видеть уважительное отношение родителей между собой. Взаимное уважение жены и мужа порождает уважение детей к матери и отцу. Резкость, деспотичность одного супруга в отношении другого недопустима в христианских семьях. Всегда надо помнить, что жена является сонаследницей мужу в благодатной жизни (см. 1 Пет 3:7), и как равноправный член Церкви нуждается в посещении храмов, чтении литературы и т. д. В этом свете должен решиться вопрос о распределении домашних обязанностей.

Труд жены, домашний и профессиональный, должен пользоваться уважением мужа и детей, а сама она - быть авторитетом как хозяйка дома, жена-мать, наставница детей. Ритм дома, теплота домашнего очага создается, прежде всего, женою и матерью. С уст мужа не должно слетать в ее адрес ни одного грубого слова, равно как и жена не должна устраивать истерики и сцены мужу, а он - давать для них повод. Конечно, некоторое взаимное неудовольствие в том или другом случае неизбежно. Без него не было бы и роста, но его следует покрывать взаимной любовью и нежностью; для этого необходимы усилие, готовность на подвиг, отречение от самого себя. Нежность отношений отца и матери накладывает свой отпечаток на психику ребенка.

У родителей должно быть единство взглядов на воспитание детей. Недопустимо, когда один разрешает, а другой запрещает, один наказывает, а другой вслух возмущается и жалеет. Никаких замечаний другому супругу в момент наказывания детей, даже несправедливого, при детях делать нельзя, - потом, будучи вдвоем, можно и следует обсудить проступок ребенка и соразмерность и форму его наказания. Иногда жене остается лишь спрятать "полный слез взор матери в день отцовского гнева" (Р. Тагор). Даже самый гнев должен быть спокойным, не раздражительным, не злым; правда, владеть "спокойным гневом" очень трудно. Апостол учил: "гневаясь, не согрешайте" (Еф 4:26). "Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали" (Кол 3:21). А раздражает детей необоснованное и несправедливое наказание, непонимание их желаний и стремлений, оскорбление их личности. В наказании должен быть просвет милости и любви, надежды на прощение. Наказание снимает только наказавший; это - общий закон жизни, ведь и епитимью снимает только наложивший. Это правило не отменяется даже смертью духовника.

Нельзя все поступки детей покрывать нежностью. Любовь должна быть разумной и иногда карающей. "Нельзя" должно быть немного, но твердо установленных, ибо если их много, то они становятся невыполнимыми, а это порождает в детях непослушание.

Родители должны взаимно поддерживать в детях авторитет друг друга. Весьма важен, особенно для мальчиков, авторитет в семье отца.

Приход родителей с работы нужно делать радостным событием в повседневной жизни детей и сопровождать поцелуями, даваемыми с любовью.

Характер и стиль взаимоотношений между отцом и матерью сказываются на атмосфере всего дома. "Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас" (Еф 4:31-32). В христианской семье не должно быть крика, тем более - супругов друг на друга.

Стержнем христианской жизни является молитва. Она должна войти в быт, ибо молитва - это общение человека с Богом. "Она, - по словам преп. Иоанна Лествичника, - дело ангелов, пища бесплотных, будущее радование, конца и предела не имеющее делание

Если мы в этом мире не научимся молиться и не возлюбим молитву, то как войдем в мир иной? Молитва - это и наш труд, и дар Божий, о котором мы взываем ко Господу "...приими наша по силе благодарения и научи ны оправданием Твоим: зане помолимся, якоже подобает не вемы, аще не Ты, Господи, Святым Твоим Духом наставиши ны

"Жизнь и молитва совершенно неразделимы, - говорит владыка Антоний Сурожский. - Жизнь без молитвы - это жизнь, в которой отсутствует важнейшее ее измерение; это жизнь в "плоскости" без глубины, жизнь в двух измерениях - пространстве и времени, это жизнь, довольствующаяся видимым, довольствующаяся нашим ближним, но ближним как явлением в физическом плане, в котором мы не обнаруживаем всей безмерности и вечности его судьбы...".

"Нам часто кажется, что трудно согласовать жизнь и молитву. Это заблуждение, совершеннейшее заблуждение. Происходит оно оттого, что у нас ложное представление и о жизни, и о молитве. Мы воображаем, будто жизнь состоит в том, чтобы суетиться, а молитва - в том, чтобы куда-то уединиться и забыть все: и о ближнем, и о нашем человеческом положении. И это неверно. Это клевета. Это клевета на жизнь и клевета на самую молитву".

"Чтобы научиться молиться, надо, прежде всего, сделаться солидарным со всей реальностью человека, всей реальностью его судьбы и судьбы всего мира: до конца принять ее на себя". "Молитва и жизнь должны быть едины"

Молитве учат святые подвижники, прекрасно и поучительно пишут о ней и наши выдающиеся труженики Церкви: митрополит Антоний Сурожский архимандрит Харитон из Валаамского монастыря , тонкий богослов Сергей Иосифович Фудель и учитель нравственности Николай Евграфович Пестов. Нам не прибавлять к их учению и опыту свои рассуждения. Остановимся только на внешней стороне, так сказать, "технологии молитвы" в миру, в большом городе, обобщая в меру своих сил и возможностей опыт многих людей. Полная молитва бывает тогда, когда человек молится всеми тремя ипостасями своего существа: телом, душою и духом. Молитва бывает телесной, умной, сердечной и самодвижной.

1. Не надо бояться принуждать себя к молитве, считая принудительную молитву неискренней. Эта молитва - телесная, она больше на устах, в крестных знамениях и поклонах, чем в сосредоточении ума. Мы часто боимся в поклонах и крестных знамениях выразить публично свои религиозные чувства. Вместе с тем земной или поясной поклон в начале молитвы помогает дисциплинировать свое тело и собрать разбегающиеся мысли. Телесная молитва опасна и страшна лишь тогда, когда она совершается не для Бога и себя, а на показ людям. "Тщеславный монах - бесплатный работник, труд подъемлет, а награды не получает. Телесная тщеславная молитва никогда не подведет человека к высшим молитвенным ступеням". "Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне" (Мф 6:6).

"Молитва с самопринуждением и терпением рождает молитву легкую, чистую и сладостную", - свидетельствовал блаженный Зосима

2. Молитва должна быть регулярной. Каждый христианин обязан с помощью духовника выработать свое молитвенное правило для утра, вечера и дня, прилагать усилия для его неуклонного соблюдения с какими-то вариантами. Молитвенные циклы создают ритмику христианской жизни, а она перерастает в духовное развитие.

3. Иногда можно слышать самооправдание: "Утром у меня нет времени помолиться". Такого не должно быть. В наше лукавое время особенно важно начало дня ознаменовать молитвой, ею настроиться на трудный день в неверующем мире. Мы не опаздываем на работу, на прием к врачу, на вызов к своему светскому начальству, но многие постоянно опаздывают на утреннюю молитву, на встречу с Богом, сокращая или вообще пропуская ее. Необходимо заставлять себя встать на десять-пятнадцать минут, на полчаса раньше (в зависимости от правила), чтобы дню предшествовала молитва.

Есть прекрасная молитва Оптинских старцев на начало дня:

"Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет мне наступающий день! Дай мне во всем предаться воле Твоей Святой. На всякий час этого дня во всем наставь и поддержи меня! Открой волю Твою для меня и окружающих меня! Какие бы я ни получил известия, научи принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на все святая воля Твоя! Во всех моих делах и словах руководи моими мыслями и чувствами! Во всех непредвиденных случаях не дай забыть, что все ниспослано Тобой! Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей и близкими, никого не смущая и не огорчая! Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события этого дня! Руководи моей волей и научи меня верить, надеяться, молиться, любить, прощать и терпеть. Аминь".

4. "Слова молитвы, - указывал свт. Игнатий Брянчанинов, - первоначально должно произносить языком <...> Мало-помалу молитва устная перейдет в умственную, умную, а потом в сердечную"

На умной молитве, отмечал свт. Феофан Затворник, человек без расхищения мыслей следит слово за слово за содержанием молитв, не уходя в своих мечтаниях в "страну далече" случайных помыслов.

Навыкнув к самым началам умной молитвы, молитву следует выносить на улицы города, то есть творить ее, идя по тротуару, во время поездок в наземном транспорте и в метро. Это будет выполнением завета апостола Павла - "непрестанно молитесь" (1 Фее 5:17).

Большинство людей по своему духовному состоянию, по обремененности делами не в состоянии молиться непрерывно, но вполне посильно и необходимо в течение дня неоднократно возвращаться к молитве, краткой и лаконичной, встающей в промежутках между делами. Она не требует особого времени, но только внимания воли.

5. В современном городе молиться можно почти так же, как в лесу. Для начала следует выбрать маленький отрезок пути, где знакомы все повороты и выбоины дороги. Проходить его нужно опустив глаза, видя только ноги проходящих, чтобы не столкнуться, творя в своем уме без счета Иисусову молитву. Монашеские же четки в этом случае заменяет расстояние пути, посвященного молитве. Не поднимайте глаза кверху и не рассредотачивайтесь, смотря на лица идущих навстречу.

Некоторым при длительных поездках в метро, трамваях и т. д. приходится читать, править рукописи, писать рецензии и т. д. Им можно посоветовать творить Иисусову молитву при переходе с одной линии на другую, при ожидании транспорта, при поездках стоя. Творить Иисусову молитву на улицах города приучал своих духовных детей о. Алексий Мечев, а о. Михаил Шик еще в 30-х годах говорил, что "молитва ко Господу должна возноситься и из метро".

6. Иисусова молитва, по Симеону Солунскому, "есть и молитва, и обет, и исповедание веры <...> Да имеют правилом творить молитву сию все и освященного чина лица, и монашествующие и миряне" Краткая Иисусова молитва легче, чем многие другие, переводит моление человека из ума в сердце. Она может быть совершаема наряду со всяким другим действием.

Если мысли и чувства на молитве рассеиваются, то их помогает собрать краткая Иисусова молитва. На ее раменах можно носить всякую другую молитву. Ушла мысль, потеряна нить молитвы, - прочли Иисусову молитву, и утерянная нить будет снова в уме и сердце. Так она может применяться и на домашнем правиле, и в храме, и стоящими в алтаре у престола.

7. Молитву Иисусову по дороге и дома можно заменить правилом преп. Серафима Саровского (три раза "Отче наш", три раза "Богородицу" и один раз "Верую") и любыми другими. Некоторые читают псалмы. Полезно положить себе в исполнение какое-либо правило и следить, чтобы оно на выбранном для него участке пути совершалось без рассеивания ума. Для этого поначалу нужно усилие воли и труд. Можно напомнить советы преп. Иоанна Лествичника. Он учил, как пишет митрополит Антоний: "выбери молитву "Отче наш" или любую другую <...> внимательно произноси слова молитвы. Через некоторое время заметишь, что мысли твои блуждают, тогда снова начни молиться с тех слов, которые последние произнес внимательно. Может быть, тебе придется сделать это десять, двадцать или пятьдесят раз, за время, отведенное для молитвы, ты сможешь произнести только три прошения и дальше не продвинешься, но в этой борьбе ты сумеешь сосредоточиться на словах, так что принесешь Богу серьезно, трезвенно, благоговейно слова молитвы"

8. Некоторым неофитам, живущим в некогда родной для них среде, которая теперь стала им чуждой и даже порой к ним враждебно настроенной, приходится основное молитвенное правило совершать в пути, по дороге домой или на работу. Их неверующие домашние не дают дома молиться, нередко удивительно чувствуют, что их родственник даже в своей отдельной комнате встал на молитву: войдут для разговора, для какого-либо поручения или просто закричат: опять молишься и т. д. В этом отношении особенно тяжелы бывают матери. Иногда можно видеть, как идут по улице такие неофиты и, неторопливо шагая, несут на своих лицах свет молитвы.

9. В зависимости от своего характера, от условий жизни приходится искать формы и стили молитвы. В этом деле очень важны совет и помощь духовника. Среди своих дел и обязанностей христианин должен постоянно возвращаться к мысли о Боге, к молитве.

Не следует допускать в своей голове беспорядочного и бестолкового роения мыслей, которое свт. Феофан Затворник сравнивал со стаей мошек и комаров-толкунчиков. Свободные от мирских дел минуты хорошо заполнять молитвой и ею изгонять "толкунчиков мысли". Во всяком деле надо учиться собирать свои мысли в одном "фокусе", отключаясь от всего прочего. Особенно важно это для молитвы.

10. Существуют специальные молитвы на текущие события дня, приводимые в разных молитвенниках. Молитва перед едой должна быть общественной, как обязательный элемент жизни и быта. К ней надо приучать детей, как только они смогут креститься, а не могущих благословлять самим. Перед едой следует молиться хотя бы мысленно, в любом месте, на работе в столовых при посторонних - без видимых крестных знамений.

Формы молитвы дома перед едой и после еды могут быть весьма разнообразны: "Отче наш", "Очи всех..." или "Ядят убогие и насытятся". В праздничные дни хорошо читать соответствующие тропари. После еды - благодарственные молитвы.

Необходимо обращаться с молитвой к Богу и во всех жизненных ситуациях. Один человек, например, идя на прием к свирепому директору, читал 69-й псалом: "Боже, в помощь мою вонми...". Многие прошли войну, творя 90-й псалом: "Живый в помощи Вышняго"; вообще этот псалом читают при всяких опасных обстоятельствах.

11. Каждому состоянию и возрасту свойственен свой тип, форма и объем молитвы. Важнейшая обязанность духовников - руководство молитвой пасомых: одних надо принуждать к молитве, другим - менять ее формы, третьим ограничивать молитвы. "Молитва, - указывал преп. Исаак Сирин, - требует обучения, чтобы долговременным пребыванием в ней умудрился ум <...> ибо от продолжительного пребывания в ней ум приемлет обучение, познает способности отгонять от себя помыслы, научается многим опытом своим тому, чего не может принять от иного" Неумеренность в молитве ведет к экзальтации, а затем либо к охлаждению, либо к прелести. "Увидишь монаха, по своей воле всходящего на небо, сдерни его вниз", - одно из указаний святых старцев, которое забывается многими православными и даже некоторыми пастырями.

12. Объем и содержание домашнего правила должны определяться духовником применительно к каждому человеку и к семье в целом. Существуют два взгляда на молитвенное правило: одни считают, что молитвенное правило со всей его последовательностью должно неуклонно соблюдаться, другие допускают его вариации, чередование по дням обычного утреннего молитвенного правила с полунощницей или замену вечернего правила повечерием. Это помогает им сосредотачивать ум на смысле молитвы. Некоторые священники и миряне каждый день кроме утреннего правила читают акафисты, меняя их по дням недели, другие акафистам предпочитают каноны Октоиха или Минеи.
Эта смена правил является средством борьбы с привыканием. В канонах раскрывается глубина тайны домостроительства Божия и богомыслия, в акафистах больше непосредственного чувства.

13. Молитва умная и сердечная бывает не только у святых, но и у грешников и духовных младенцев, но они не могут, подобно святым, постоянно пребывать в таких молитвах и всегда их возносить. Молитва сердечная дается как дар, чтобы понудить грешников на молитвенный труд и возогреть в них веру. У обычных людей типы молитв чередуются. Ступени же молитвенные, о которых говорят святые отцы, означают постоянство на одной ступени - телесной, на другой - умной, а на третьей - сердечной молитвы.

Самодвижная молитва бывает иногда даже у грешников; человек, занимаясь текущими делами, вдруг обнаруживает, что внутри его молитва идет сама без усилий ума и, будучи открытой в себе, заполняет все его существо: "нам хорошо быть с Богом вместе". В этой самодвижной молитве время останавливается: человек погружается в вечность.

14. "Умиление молитвы не домогается, не ищется, как нечто такое, что Господь будто обязан дать", - писал С. И. Фудель в книге "Путь отцов". К молитве надо быть готовым как к труду и подвигу, и тогда - неизвестно когда - может снизойти Божий дар умной и сердечной молитвы.

Но молитвенная благодать уходит, если молящийся человек посмотрит на себя как бы со стороны и умилится своей молитве. Это любование собою означает, что человек ушел от общения с Богом в самотщеславии вместо благодарения.

15. Семья как домашняя церковь должна иметь совместную молитву и ношение друг друга в индивидуальных молитвах. Семейная молитва вырастает из совместных молитв отца и матери и обучения молитвам детей.

Когда младенец молится, стоя перед образом, и при этом присутствуют отец и мать, то один из супругов следит за правильностью молитвенного последования и четкостью произношения, другой, если возможно, молится внутренней молитвой, чтобы внешняя, делательная молитва ребенка окутывалась бы теплотою молитвы внутренней (умной или сердечной). Никогда не следует обоим родителям поправлять ребенка.

16. По мере возрастания дети приобщаются к родительской молитве, возникает общесемейное молитвенное правило, которое не исключает индивидуальных молитвенных правил у каждого члена семьи. В условиях современной жизни семье удобнее всего собираться на общую молитву один раз в сутки, вечером. Утренняя общая молитва в большинстве случаев, как показывает опыт, очень трудно организуется и, как правило, практически нереальна. Основное правило на общих молитвах хорошо читать детям.

17. События и нужды семейной жизни должны отмечаться общими молитвами; могут правиться даже молебны в той форме, которая доступна мирянам при отсутствии священника. Такие молебны сопровождаются специально подобранными молитвословиями и прошениями, подобающими соответствующему событию или нужде.

18. Общесемейное правило строится исходя из количества входящих в него молитв и их последовательности (утренних, вечерних или других); индивидуальное может исходить из отведенного на молитву времени, ибо в нем молящийся может снова и снова повторять пропущенные сознанием части молитв, о чем в той или иной форме писали преп. Иоанн Лествичник, свт. Феофан Затворник и митрополит Антоний Сурожский (см. подробнее п. 7).

19. Молитве следует учиться с юности, с молодости, а для неофитов - с момента обращения. Каждому возрасту и состоянию души нужны свои формы проявления молитвы. В старости, когда слабеют физические силы, делательная молитва с ее поклонами и длительными молитвословиями становится для многих все менее и менее возможной; трудно вникать и следить за тончайшим богомыслием и антиномичностью канонов всенощного бдения - мысль начинает растекаться по всяким случайностям или просто дремлет. У некоторых, весьма ослабевших и больных, при небольшой умственной нагрузке, необходимой для чтения Псалтири и канонов и даже обычного правила, начинаются мозговые спазмы - телесная и умная молитва не получается.

Замечательный совет дал одной старой монахине владыка Антоний, еще будучи только что рукоположенным священником. Он предложил ей сесть в кресло перед иконами и проникнуться сознанием: "Вот Бог и я".

Близким людям хорошо друг с другом не только когда они говорят, но и когда молчат. Молчаливое общение с Богом есть высшая форма молитвы. "Бог и я, и нам хорошо вместе", - выразил сущность безмолвной молитвы сторож одного французского храма (рассказ митрополита Антония).

Самовольные попытки перейти к такой форме молитвы в молодости могут привести к прелести и угасанию молитвенного духа.

20. Молитва - это тончайшее художество, учиться которому надо трудом в благоговении сердечном. Учить молитвенности, руководить молитвой - обязанности духовников. А мирянам надо помнить, что без семейной молитвы нет и не может быть домашней церкви. Супруги! Организуйте ее, применяясь к обстоятельствам вашей семейной жизни. Учитесь молиться всю жизнь и учите молитвам и молитве своих детей.

Злой, умный и хитрый дух сказал: "Из всех искусств для нас, в конечном счете, важнейшим является кино". В те годы, когда было произнесено это изречение, в мире еще не существовал телевизор. Он важнее кино: "хлеба и зрелищ", - кричала римская толпа, а телевизор зрелища ввел в дом. Раз заплатил за ящик - и будешь иметь ежедневно бесплатные зрелища. Он не требует мысли, а заполняет время человека картинами, навязанными ему другими. Он разжигает в человеке постоянную жажду смены впечатлений и вытравляет ею ростки внутренней сосредоточенности. Вспоминаются слова Рене Декарта: "Ум ненасытного любознайки болен более, чем тело больного водянкой". Князю мира сего эта болезнь нужна.
Старушка ходила в церковь, а теперь сидит у телевизора и боится пропустить интересную передачу. Другая сокрушается: "Сломался телевизор, - прямо не знаю как жить: только к концу недели исправят". Девушка поверила в Бога, крестилась и стала читать духовные книги, - неверующая мать занимает денег и покупает телевизор, чтобы отвлечь любимое чадо от чтения, молитв и размышления.

"Зрелища", не требующие мыслей о жизни и ее духовных основах, о глубинном смысле происходящих событий и не тревожащие их, вот в чем ценность телевизора. Он уводит человека от него самого и от Бога: в сутолоке мира, которую телевизор вбрасывает в квартиры, совесть спит. Чтобы она проснулась, человеку нужно уйти в свою внутреннюю келью. Н. К. Крупская даже на кино и радио смотрела как на "могучее средство отвлечения от церкви и религии . Телевизор мощнее!

По словам писателя Бориса Викторовича Шергина, "есть совсем "простые сердца", потребностей кроме того как попить, поесть да поспать никаких. Эти "простые сердца" даже кино не интересуются: ведь там ничего не дают. Есть, опять, сорт голов пустых, но которым требуется чем-то заполнить эту врожденную пустоту. Поверхностная щекотка нервов в местах общественного пользования вроде всезаполняющего кино их не удовлетворяет. Публика поцивилизованнее, интеллигенты, - этим нужен театр, лекция о научной сенсации и т. п. Эта интеллигенция всерьез, но без разбору, интересуется литературой, поэзией. Какой бы хлам ни выбросил рынок, эта "культурная публика" живет этими "новинками". У всех у них пустые сердца, пустые умы. Но они чем-то непременно должны заполняться, заполняться извне: книжонкой, газетой, киношкой, папироской <...> Иначе - невыносимая, нестерпимая пустота, скука, тоска <...>

Есть люди тонкой психической организации, они любят музыку. Они знатоки и ценители ее <...> Но где-нибудь в лесу, в хижине они не могут долго пробыть. Нужны внешние возбудители.

А между тем у человека должно быть сокровище внутри себя, должна быть внутренняя сила, собственное богатство. Человек должен светить из себя..."

Беспрерывное мелькание телевизионного экрана не может не глушить этого внутреннего света и духовной, и умственной жизни. Оно воспитывает с детских лет потребность легкого внешнего щекотания зрительных и слуховых нервов.

Телевизор пропагандирует спортивные зрелища, особенно хоккей и футбол, подобно тому, как владыки Рима вводили бои гладиаторов и пиршества зверей на аренах цирков. Мы, конечно, поднялись, но лишь на несколько ступенек от кровавых зрелищ развратного Рима. На много ли? А убийства в телефильмах?

Всепоглощающий спорт страшен своей бездуховностью. Проигрывает команда хоккеистов, а ее болельщик-старик умирает от огорчения перед экраном телевизора, схваченный инфарктом, ибо "где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мф 6:21). Проиграла любимая команда на футбольном чемпионате мира - болельщик кончает жизнь самоубийством.

Книга, чтобы быть прочитанной, требует усилия, а иногда - довольно большого. Она приучает к размышлению (хотя и не всякая). Ее можно раскрыть, вникнуть в смысл ее слов, к поразившей мысли вернуться снова и снова. Книгу мы выбираем в соответствии с собственным вкусом и взглядами и с помощью ее их формируем. Телевизор же не требует усилий. Мальчика пытались учить читать. Он упорно сопротивлялся, на все уговоры взрослых отвечал: "Это я видел по телевизору. Это когда-нибудь покажут по телевизору. Зачем мне учиться читать?" И действительно, школьники почти не читают. О произведениях мировой литературы нередко судят по телевизионным постановкам и кино, - о "Войне и мире" судить по кино!!!

Бум на книжном рынке не должен нас обманывать. Покупать книги стало престижным, как несколько лет назад ковры и серванты. Книги стали капиталом, способным приносить проценты. Они стоят в шкафах как свидетели вещевого благополучия дома, а хозяева их смотрят телевизор.

Мы не против телевизора как такового; бывают и неплохие передачи. Детям полезно иногда смотреть "В мире животных", "Клуб кинопутешествий"; подчас только прямой репортаж с места событий позволяет уяснить их смысл и т. д. Бывают чудесные церковно-религиозные передачи. Но недопустимо сидение перед эротическими телефильмами и кинобоевиками. Они крадут время, разлагают душу, возбуждают греховные помыслы. Всегда надо спрашивать себя, что мы и дети теряем и что приобретаем, сидя у телевизионного экрана. В большинстве случаев ответ будет не в пользу последнего. Нельзя по-христиански воспитывать детей и самим расти духовно у его неконтролируемого экрана. Многие семьи от телевизора вообще отказываются.

В семье должны отмечаться православные праздники и семейные памятные дни. Участие в первых - крепит связь с Церковью, создает ритм и настрой внутренней жизни; вторые - укрепляют семейные отношения и дружеские связи. Для детей это, прежде всего, внешняя радость, которую им необходимо доставлять. Праздник должен чувствоваться во всем: в обстановке и чистоте дома, в праздничном обеде или ужине, в одежде, в содержании молитв, а прежде всего и самое главное - в посещении Церкви. Должно быть сознание и чувство, что празднуется церковный праздник и радость исходит от него, а не так, что церковный праздник используется как повод для вкусного стола или, того хуже, винных возлияний. Перед едой в эти дни следует читать не обычные молитвословия, а праздничный тропарь и кондак. На Рождество и Пасху хорошо бы пропеть всей семьей тропарь и кондак Празднику.

На ветхозаветной Пасхе старший в доме рассказывал об установлении Пасхи и о том, что значил для евреев исход из Египта. Важно, чтобы в православной семье Пасха и Рождество, а если возможно, и другие праздники отмечались не только праздничным столом, но и соответствующим словом, беседой или чтением каких-либо выдержек из религиозной литературы. Это важно не только для детей, но и для самого говорящего или читающего: он формирует и продумывает, то есть осознает свое отношение к празднику и связанному с ним событию.

Праздники должны переживаться духовно.

Христос единожды родился, в определенный год и день, Он единожды умер, единожды воскрес, но родился, умер и воскрес для спасения и для жизни в вечности каждого человека, пришедшего в мир. Поэтому события христианских праздников воспринимаются нами снова и снова как вновь происходящие. Вот почему мы поем: "Христос рождается - славите, Христос с небес - срящите. Христос на земли - возноситеся", и "Дева днесь Пресущественного рождает и земля вертеп Неприступному приносит".

Исторические события с течением веков теряют свой смысл и забываются, оставаясь лишь в памяти у специалистов-историков. События, празднично воспоминаемые Церковью, имеют вечное значение для каждого ее члена и даже для стоящих вне ее стен.

Елку следует устраивать на Рождество, как это было в России и сейчас происходит во всех христианских странах, а не на Новый год, в дни Рождественского поста. Рождество - это самый детский из всех христианских праздников. В последние годы появилась возможность устраивать приходские рождественские елки.

Общесемейное празднование дней Ангела и дней рождения каждого из членов семьи повышает ее духовный настрой и укрепляет деятельную любовь между ее членами. Дети ревниво относятся к таким дням, готовят подарки друг другу или родителям. Желательно, чтобы подарки родителей детям имели и религиозно-церковное содержание. Очень приятно, когда пожилые люди говорят: "Это Евангелие (или молитвенник, икону и т. д.) мне подарила в день Ангела мама (или подарил папа)". Именинникам в дни своего тезоименитства следует исповедываться и причащаться. Каждому православному нужно быть знакомым с жизнью, деятельностью и подвигами своих небесных покровителей. Святой будет тогда близок и дорог ребенку, когда он близок и созвучен его родителям.

Итак, переживайте праздники Святой Церкви, думайте о них и радуйтесь, возносите Богу благодарение и славу в ваших домашних церквах. Дайте Празднику место в вашей жизни.

О значении поста много написано святыми угодниками. Самое главное в нем - это внутреннее духовное трезвление, молитвенная собранность, покаяние о своих грехах. "Будем поститься телесно, будем поститься и духовно", - читается в преддверии Великого поста. Важен не пост сам по себе как неядение чего-либо или лишение каких-либо удовольствий; все это лишь испытанный способ духовного возрастания. Пост - это укрепление воли, которой очень многим не хватает и которую надо воспитывать в детях. Пост - это навыкание управления своим телом и желаниями путем их ограничения. Пост - это более сосредоточенная борьба с грехом, особо напряженная молитва; пост - это покаяние.

В пост следует усилить молитвенное правило, дополнив его хотя бы молитвой Ефрема Сирина ("Господи и Владыко живота моего..."), ограничить посещение кино, театра, сидение перед телевизором. Когда одной женщине, живущей в непостящейся семье, духовник разрешил есть все, но запретил смотреть телевизор, она по наступлении Пасхи сказала: "Вот это действительно был пост!".

Пост надо очень осторожно вводить для детей. Он не должен вызывать у них протеста или уныния. Для каждого члена семьи в меру его возраста, здоровья, физических нагрузок и духовного состояния должна быть своя мера поста. Во многих семьях полностью отказываются от мяса, но некоторые их члены едят молочные и рыбные продукты. Самое важное, чтобы к посту было сознательное, волевое отношение. Для духовной жизни не полезно его полное игнорирование. Члены Церкви должны жить в ритме ее годовых богослужебных кругов. Меру поста надо согласовать с духовником. Завершением поста или его части является говение и причащение Святых Даров.

В православной церкви установлены посты: Рождественский, Великий, Петровский, Успенский. Кроме того, постными днями являются все среды и пятницы, за исключением нескольких сплошных седмиц, и некоторые другие дни.

Великий пост предваряется Прощеным воскресением, когда все родные и знакомые друг у друга, пастыри церкви у своих чад, а прихожане у своих священников просят прощения за нанесенные обиды и проступки. Это бывает вечером в канун первой постной седмицы. Вернувшись после вечерни домой, в семье хорошо бы прочитать вечернее правило вместе с молитвой Ефрема Сирина ("Господи и Владыко живота моего..."), а затем "всем членам семьи попросить с целованием прощения друг у друга.

В посте проявляется сокровенная сущность человека: у одних возрастает теплота молитвы и становятся зримыми ранее не замечаемые грехи, у других растет раздражительность и злость. Раздражительность свидетельствует об отсутствии или формальности молитвы или о чисто телесном соблюдении поста; у детей раздражительность и уныние может быть и от чрезмерности его для них.

первое место в сердце мужа» («Цветник духовный»).

Современный мир все более и более отходит от законного супружеского жития, предлагая вместо этого свободные отношения между мужчиной и женщиной. Давным-давно вошли в практику так называемые гражданские браки, когда люди не считают нужным даже юридически оформить свои отношения, и живут подобно бессловесным животным вместе, пока им этого хочется. Надо сказать, подобные браки бывают крепкими и долгими во всю жизнь. Но это скорее как исключение. Хотя и при этом исключении их юридическая ценность равна нулю, что нередко вызывает сугубое огорчение, например, при претензии на наследство в случае смерти одного из супругов. Обычнее же всего такие браки распадаются раньше, чем поднимается вопрос о наследстве, чтобы возобновится уже с другими партнером или партнершей, выстраивая целую череду сожительств, которые трудно уже называть и гражданскими браками.

«Мужчина, которому повезло в любви называется холостяк» (не «Русское радио»). Так «прикалываются» сегодня шутники над любовью и верностью, опуская эти качества в глазах простаков. И действительно, кажется многим из них, зачем создавать семью, если ничто не запрещает жить свободно и не обременять себя лишней ответственностью, сполна вкушая доступные земные блага?! Неверующему, да еще и сластолюбивому человеку этого объяснить невозможно. Но каждый из нас если постарается, то припомнит случаи, когда такие люди сами понимают всю жалость своего положения. Чаще всего это бывает на закате непутевой жизни, когда даже, может быть, многочисленные дети от разных жен или мужей не хотят вспоминать своего родного родителя, избегают его, оставляют на растерзание немилосердной старости с ее болезнями и немощами без всякой помощи.

«Брак достоин чести, и супружеский союз благословен Богом. Благословен, но с тем, чтобы сохранить силу Творца в рождении подобных себе и к продолжению человеческого рода, чтобы супругам стать родителями и увидеть себя плодовитыми насаждениями масличными. Блажен, кто с этим святым намерением вступает в супружеский союз, он избирает супругу не. по страсти, но смотрит на добродетели ее... Такое избрание, как основанное на благоразумии, сделает брак благословенным и супругов счастливыми. Их жизнь будет растворена любовью, ничто не сможет искусить их добродетели, ибо добродетель, а не страсть управляет их душою. Плод чрева их непорочен: дитя будет играть в их объятиях и утешаться их святыми лобзаниями. Воспитать же его в благонравии будет их первой заботой. Да и не трудно им будет воспитать его в благонравии: будучи сами добродетельны и подавая постоянный пример добра, они не дадут случая младенцу увидеть какой-нибудь соблазн. Он будет носить на лице образ их, но тот же образ сохранит и в нравах своих. Такой сын будет родителям радостью и заставит других завидовать им.

Когда же этим сокровищем обогатят себя родители, тем самым и дом их будет в наилучшем благо устроении; будет как чаша, исполненная благовонным вином — добродетельная жена бывает и благоразумной хозяйкой.

Насколько же этот союз свят и неразлучен, объясняет апостол Павел: «Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена» (1 Кор. 7,4). А в другом месте еще важное объясняет этот союз: «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» (Еф. 5, 32). Церковь соединяется со Христом, как тело с главой так неразлучно, что ни Христос без Церкви, ни Церковь без Христа быть не могут. Поистине Тайна супружества велика, если она должна быть великим знамением вечного соединения Христа с Церковью», - Платон, Митрополит Московский.

С самого своего начала христианство уделяет огромное внимание браку и семье, отношению между супругами, воспитанию детей. Это здоровое учение не могло обойти стороной столь важную и в то же время деликатную область человеческих взаимоотношений, да еще от которой зависит продолжение рода человеческого. Вспомним слова Спасителя об отношении к жене, повергшие Его учеников в удивление и недоумение: «оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. Они (ученики) говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, [тот] прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует. Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться» (Мф. 19, 5-10).

Разве Христос отдавший Свою жизнь за нас не желает нам добра?! А если желает, то соблюдение Его заповедей является безусловным благом для человека. Но «лежащий во зле мир» в лице отпавшего от Бога человечества мало внимает заповедям Божиим, более побеждаясь внушениям сластолюбивых пожеланий. Результат на лицо: поломанные судьбы, брошенные дети, одиночество. Именно то, чего человеку не хочется.

Брак, а впоследствии семья это естественная форма существования мужчины и женщины, направленная на продолжение рода. Христианская семья имеет в себе и более глубокую основу, а именно помощь друг другу на пути к спасению души. Собственно то, ради чего мы все живем на земле. Она так и называется малая церковь. Естественно, что при этом отношения супругов к друг другу не могут и не должны быть эгоистичными. Они направляются на общее благо и приносят общие плоды. «Истинное богатство и великое счастье, когда муж и жена живут в согласии и соединены друг с другом как одна плоть... Такие супруги, хотя бы и жили бедно и были незнатны, могут быть всех счастливее, потому что они наслаждаются истинным счастьем и всегда живут в спокойствии (38, 418). Живущих в таком супружеском союзе ничто не может слишком опечалить, нарушить их мирного счастья. Если есть между мужем и женой единодушие, мир и союз любви, к ним стекаются все блага. И злые наветы не опасны супругам, огражденным, как великой стеной, единодушием в Боге... Это умножает их богатство и всякое обилие; это привлекает на них и великое Божие благоволение (38, 422).», - Святитель Иоанн Златоуст.

Понятно, что в семье у каждого из супругов свои обязанности и полномочия. Жена не сможет заменить мужа, как это часто практикуется в миру, и не то чтобы просто практикуется, а оправдывается, возводится в ранг особой своей независимостью семьи только с женским началом. Женщина изначала ищет мужчину только для произведения ребенка, а затем расстается с ним, желая воспитывать детей сама. Такая семья ущербна. Точно так же мужчина не может заменить женщину. Он отец, но не мать. Как бы он не старался, он не сможет подарить ребенку материнское тепло и ласку.

Хотя, конечно, можно извратить права и обязанности супругов и внутри семьи. Часто мы слышим, что муж - глава семьи, а жена - шея. Куда она повернет, туда супруг и смотрит. Здесь явно преобладает женский эгоизм. Еще чаще обязанности супругов в должной мере не исполняются. Муж занят собой, жена собой, дети собой. И единства семьи нет. Все бывает, но это не правильно, а надо стараться делать все правильно, тогда и будут нами наследованы обетованные блага.Если в семье присутствует взаимная любовь, доверие и взаимопонимание, то присутствуют счастье, благодать и крепость Такая семья сама по себе притягивает друг ко другу ее членов. Дети не стремятся из дома, но домой. Они растут по настоящему свободными и здоровыми людьми, способным должным образом выдерживать все жизненные трудности и испытания. Семья основа общества, основа государства. Но это касается только здоровой семьи, полноценной, по сути - малой церкви.

В.М.

Сегодня серьезной проблемой является вопрос, что такое христианская семья и брак. Сейчас это понятие достаточно трудно осмысляется в приходской жизни. Я вижу очень многих молодых людей, которые дезориентированы в том, что они хотят увидеть в своей семье. В их головах существует масса штампов отношений между юношей и девушкой, на которые они ориентируются.

Современным молодым людям очень сложно найти друг друга и создать семью. Все смотрят друг на друга под искаженным углом: одни – почерпнув свои знания в «Домострое», другие – в телепрограмме «Дом-2». И каждый по-своему пытается соответствовать прочитанному или увиденному, при этом отказываясь от собственного опыта. Молодые люди, составляющие приход, очень часто смотрят вокруг себя, чтобы найти себе пару, которая могла бы соответствовать их представлениям о семье; как бы не ошибиться – ведь православная семья должна быть именно такой-то. Это очень большая психологическая проблема.

Второе, что подбавляет градус к этой психологической проблеме: разделение понятий – что является природой семьи, а что является ее смыслом и целью. Недавно я прочел в одной проповеди, что целью христианской семьи является деторождение. Но это неправильно и стало, к сожалению, необсуждаемым штампом. Ведь такая же цель у мусульманской, буддистской, у любой другой семьи. Деторождение является природой семьи, но отнюдь не целью. Оно заложено Богом в отношения между мужем и женой. Когда Господь создавал Еву, Он сказал, что нехорошо человеку быть одному. И не имел ввиду только деторождение.

Первое признание в любви

В Библии мы видим христианский образ любви и брака.

Здесь мы встречаем первое признание в любви: Адам говорит Еве: кость от костей моих и плоть от плоти. Вдумайтесь, как это прекрасно звучит.

В самом чине венчания сначала говорится о помощи друг другу, а потом только восприятие рода человеческого: «Боже святой, создавший из праха человека, и из ребра его образовавший жену, и сочетавший с ним помощника, соответственного ему, ибо так угодно было Твоему Величеству, чтобы не одному быть человеку на земле». И потому многодетность тоже не является целью. Если семье задать такую задачу: обязательно воспроизводить и воспроизводить, то может возникнуть искажение брака. Семьи не резиновые, люди не бесконечные, у каждого свой ресурс. Нельзя ставить такую колоссальную задачу, чтобы Церковь решала демографические вопросы государства. У Церкви другие задачи.

Всякая идеология, которая вносится в семью, в Церковь – страшно губительна. Она всегда сужает ее до каких-то сектантских представлений.

Семья – малая Церковь

Помочь семье стать малой Церковью – вот наша главная задача.

И в современном мире слово о семье, как о малой Церкви, должно прозвучать громко. Цель брака – это воплощение христианской любви. Это место, где человек присутствует по-настоящему и до конца. И реализует себя как христианин в своем жертвенном отношении друг другу. Пятая глава Послания апостола Павла к Ефесянам, которая читается на Венчании, содержит образ христианской семьи, на который мы ориентируемся.

У о. Владимира Воробьева есть замечательная мысль: семья имеет свое начало на земле и имеет свое вечное продолжение в Царствии Небесном. Вот ради чего создается семья. Чтобы двое, став единым существом, это единство перенесли в вечность. И малая Церковь и Небесная стали едиными.

Семья – это выражение антропологически заложенной в человеке церковности. В ней реализуется осуществление Церкви, заложенное Богом в человеке. Преодоление, выстраивание себя по образу и подобию Божию – очень серьезный духовный аскетический путь. Об этом надо нам очень много и серьезно говорить с приходом, юноше с девушкой, друг с другом.

А сведение семьи к стереотипам надо разрушать. И я считаю, что многодетная семья – это хорошо. Но каждому по силам его. И оно не должно приводиться в исполнение ни духовническим руководством, ни какими-то соборными решениями. Деторождение есть исключительно исполнение Любви. Дети, брачные супружеские отношения – это то, что наполняет семью любовью и восполняет ее как некое оскудение.

Супружеские отношения – отношения любви и свободы

Когда мы говорим об интимных отношениях в семье, возникает много сложных вопросов. Монашеский устав, по которому живет наша Церковь, не предполагает рассуждения на эту тему. Тем не менее, этот вопрос существует, и никуда нам от него не деться.

Осуществление супружеских отношений – вопрос личной и внутренней свободы каждых супругов.

Было бы странно из-за того, что супруги причащаются во время чина Венчания, лишать их брачной ночи. А некоторые священники так и говорят, что не стоит супругам причащаться в этот день, потому что им предстоит брачная ночь. А как быть тем супругам, которые молятся о зачатии ребенка: чтобы он был зачат с Божьего благословения, им тоже не причащаться? Почему ставится вопрос о принятии Святых Христовых Тайн – Бога Воплотившегося – в нашу человеческую природу с некой скверной в отношения, освященных Венчанием? Ведь написано: ложе не скверно? Когда Господь посетил брак в Канне Галилейской, Он же наоборот добавил вино.

Здесь встает вопрос сознания, которое все отношения низводит до какого-то животного отношения.

Брак венчается и считается неоскверненным! Тот же Иоанн Златоуст, который сказал, что монашество выше брака, говорит и о том, что супруги остаются целомудренными и после того, как они поднимаются с супружеского ложа. Но это в том случае, если у них честен брак, если они берегут его.

Поэтому супружеские отношения – отношения человеческой любви и свободы. А бывает и так, и это могут подтвердить и другие священники, что всякая излишняя аскеза может являться причиной супружеских ссор и даже распада брака.

Любовь в браке

Люди соединяются в браке не потому, что они животные, а потому что они любят друг друга. А вот о любви в браке за всю историю христианства сказано не так много. Даже в художественной литературе проблема любви в браке впервые поднимается лишь в 19 веке. И никогда не обсуждалась ни в каких богословских трактатах. Даже в семинарских учебниках не говорится нигде, что люди, создающие семью, должны любить друг друга обязательно.

Любовь является основой для создания семьи. Об этом и должен радеть каждый священник прихода. Чтобы люди, которые собираются жениться, ставили перед собой цель любить по-настоящему, хранить и умножать, сделать ее той Царской Любовью, которая приводит человека ко Спасению. В браке ничего другого и быть не может. Это не просто бытовая структура, где женщина – воспроизводящий элемент, а мужчина – зарабатывает на хлеб и имеет немного свободного времени, чтобы поразвлечься. Хотя сейчас именно так чаще всего и происходит.

Церковь должна охранять брак

И только Церковь сейчас еще способна говорить, как создать и сохранять семью. Существует масса предприятий, которые дают возможность брак заключать и расторгать, и рассказывают об этом.

Раньше Церковь действительно была тем органом, который брал на себя ответственность законного брака и одновременно осуществляла церковное благословение. А теперь понятие законного брака все более и более размыто. В конечном итоге законный брак будет размыт до последнего предела. Очень многие люди не понимают, чем законный брак отличается от гражданского. Некоторые священники тоже путают эти понятия. Люди не понимают смысла заключения брака в государственных учреждениях и говорят, что лучше повенчаются, чтобы встать перед Богом, а в ЗАГСе – что? В общем, понять их можно. Если они любят друг друга, то им не нужна справка, какое-то формальное свидетельство о любви.

С другой стороны, Церковь имеет право заключать только те браки, которые заключены в ЗАГСе, здесь и получается странная вещь. В итоге некоторые священники говорят странные слова: “Вы распишитесь, поживите немножко, – годик. Если не разведетесь, то приходите венчаться”. Господи, помилуй! А если разведутся, что не было брака? То есть такие браки как бы не считаются, как будто их не было, а которые Церковь повенчала – это на всю жизнь…

С таким сознанием невозможно жить. Если такое сознание мы принимаем, то и любой церковный брак тоже будет распадаться, – ведь есть причины для расторжения церковного брака. Если таким образом относиться к государственному браку, что он такой “недобрак”, то количество разводов будет только увеличиваться. У брака венчанного и невенчанного одна и та же природа, последствия развода везде одинаковы. Когда допускается странная идея, что можно пожить до венчания, то каким у нас будет сам брак? Что тогда мы понимаем под нерасторжимостью, под “двое – плоть едина”? Что Бог сочетал, человек не разлучает. Ведь Бог сочетает людей не только через Церковь. Люди, встречающиеся друг с другом на земле, – по-настоящему, глубоко – они все равно осуществляют природу брака, данную Богом.

Только вне Церкви они не получают той благодатной силы, которая преображает их любовь. Брак получает благодатную силу не только потому, что он венчан в Церкви священником, а еще и потому, что люди вместе причащаются, вместе живут единой церковной жизнью.

Многие за обрядом венчания не видят сущности брака. Брак – это союз, который сотворен Богом еще в раю. Это таинство рая, райской жизни, таинство самой природы человека.

Здесь возникает огромная путаница и психологические препятствия для людей, которые ищут себе жениха или невесту в православных молодежных клубах, потому что лишь бы православный с православным, а иначе никак нельзя.

Подготовка к браку

Церкви нужно готовить к браку и тех людей, которые приходят не изнутри церковной общины. Тех, которые сейчас могли бы прийти в Церковь через брак. Сейчас огромное количество невоцерковленных людей желают настоящей семьи, настоящего брака. И знают, что ЗАГС ничего не даст, что истина дается в Церкви.

А здесь им говорят: получите свидетельство, заплатите, в воскресенье приходите к 12. Хор за отдельную плату, паникадило за отдельную.

Перед венчанием люди должны пройти серьезный подготовительный период – и готовиться несколько месяцев как минимум. Это должно быть совершенно четко. Хорошо бы принять решение на Синодальном уровне: так как Церковь несет ответственность за нерасторжимость брака, то и допускает его только между теми, кто в течение полугода регулярно приходил в Храм, исповедовался и причащался, слушал беседы священника.

При этом гражданская регистрация в этом смысле отступает на второй план, потому что при современных условиях она дает возможность закрепить какие-то имущественные права. Но Церковь не за это несет ответственность. Она должна соблюсти совершенно четкие условия, на основания которых совершается такое Таинство.

А иначе, конечно, эти проблемы с развенчанными браками будут только расти.

Ответы на вопросы

Когда человек понимает, что он лично отвечает за каждую мысль, каждое слово, за каждый свой поступок, тогда у человека начинается настоящая жизнь

– Что вы делаете в приходе, чтобы восстановить ценность брака?

Брак – ценность самой Церкви. Задача священника помогать человеку эти ценности обретать. Современные молодые люди часто дезориентированы в том, что является сущностью брака.

Когда человек начинает жить церковной жизнью, приобщаться Таинствам, все сразу становится на свои места. Христос и мы рядом с Ним. Тогда все будет правильно, тут нет специальных приемчиков, их не должно быть. Когда люди пытаются изобрести какие-то специальные приемы, становится очень опасно.

– Какие существуют выходы, чтобы решить эту проблему? Что Вы посоветуете молодым людям?

– Во-первых, не торопиться, успокоиться. Довериться Богу. Ведь чаще всего люди не умеют этого делать.

Освободиться от штампов и идей, что все можно сделать какими-то специальными способами, так называемые рецепты счастья. Они существуют в головах многих православных прихожан. Якобы для того, чтобы стать тем-то и тем-то, нужно сделать то-то и то-то – поехать к старцу, например, прочитать сорок акафистов или сорок раз подряд причаститься.

Нужно понять, что нет рецептов счастья. Есть личная ответственность за свою собственную жизнь, и это самое главное. Когда человек понимает, что он лично отвечает за каждое свое слово, за каждый свой шаг, за свой поступок, тогда, мне кажется, у человека начнется настоящая жизнь.

И отказаться от ненужного: внешнего, надуманного, от того, что подменяет собой внутренний мир человека. Современный христианский церковный мир сейчас сильно тяготеет к застывшим формам благочестия, не осмысляя их полезности, плодоносности. Замыкается только на самой форме, а не на том, насколько это правильно и действенно для духовной жизни человека. И воспринимается только как некая модель отношений.

А Церковь – живой организм. Всякие модели бывают хороши только постольку-поскольку. Есть только некоторые векторы направления, а идти человеку приходится самому. И уповать на внешнюю форму, которая тебя якобы приведет к спасению, не стоит.

Половина

– Есть ли у каждого человека своя половина?

– Господь таким образом человека сотворил, изъяв из него часть для сотворения второй половины. Это Божественный акт сделал человека неполноценным без соединения с другим. Соответственно человек поэтому и ищет себе другого. И восполняется он в Тайне Брака. И это восполнение происходит либо это в семейной жизни, либо в монашестве.

– Половинками рождаются? Или все-таки половинками становятся уже после венчания?

– Я не думаю, что люди таким образом сотворены: будто бы есть два таких человека, которым нужно обязательно друг друга найти. И если они друг друга не найдут – будут неполноценными. Было бы странно думать, что есть только одна единственная и один единственный, который тебе послан Богом, а все остальные должны пройти мимо. Я думаю, что это не так. Сама природа человеческая такова, что она может преображаться, и сами отношения тоже могут преображаться.

Люди ищут другого именно как мужчина и женщина, а вовсе не как два конкретных индивидуума, которые существуют на свете. Выборов в таком смысле у человека достаточно много. Все друг другу подходящие и неподходящие одновременно. С одной стороны – человеческая природа искажена грехом, а с другой – у человеческой природы такая огромная сила, что по благодати Божией даже из камней Господь себе творит детей.

Иногда люди тяжело друг другу прирастающие, вдруг становятся такими неделимыми, единством в Боге и при усилии друг друга, при желании, при огромной работе. А бывает, что вроде у людей все хорошо, но они не хотят друг другом заниматься, друг друга спасать. Тогда самое идеальное единство может распасться.

– Некие люди ищут и ждут некоторого внутреннего сигнала, что это твой человек, и только после такого ощущения они готовы принять, остаться с человеком, которого Бог перед ними поставил.

– Трудно такому чувству до конца доверять, с одной стороны. А с другой, нельзя ему не доверять абсолютно. Это Тайна, это всегда останется Тайной для человека: Тайной его душевных мук, сердечных терзаний, его тревоги и его счастья, радости. Нет на этот вопрос ответа ни у кого.

Подготовила Надежда Антонова

В издательстве Сретенского монастыря вышла книга протоиерея Павла Гумерова «Малая Церковь. Жизнь семьи в современном мире ». Это переиздание популярной, очень важной работы протоиерея Павла.

Книга повествует о том, как строить современную семью, чтобы она была нравственно здоровой, долгожизненной и счастливой. Автор специально обращается к современной жизни и подробно говорит о том, как защитить семью от тех опасностей, которые так разрушительно действуют на нее.

Отец Павел пишет: «Быть мужем — настоящее мужское предназначение, и те любовь и уважение, которые воздаются по праву главе семьи, являются наградой за его труды. В Библии сказано про женщину: к мужу твоему влечение твое (Быт 3, 16). То есть в женской природе от Бога заложена любовь, уважение и тяготение к мужу, главе.

Отец является таким авторитетом для детей, каким не может являться мать, даже если дети душевно ближе к матери. Известно, что, если в семье отец верует в Бога, дети в 80% случаев тоже вырастают верующими, а если только мать, то лишь в 7%».

«Брак — это ответственность; если к ней не стремиться, то лучше и не создавать семью. Даже человек с самым, казалось бы, нелидерским характером в силу обстоятельств (не только в семье) вынужден за кого-то или за что-то отвечать, заботиться. Каждый человек к этому призван: о родителях, когда они состарятся, о детях, о сослуживцах, о домашних животных, наконец. И каждый муж должен стремиться быть опорой и нести бремя ответственности за свою семью, даже если ему кажется, что он совершенно к этому не способен. Взялся за гуж— не говори, что не дюж».

«Никто не будет спорить, что раздражительность, гнев, уныние очень сильно мешают в браке и стараться изменить свой характер к лучшему нужно в первую очередь для себя самого. Человек, который ведет себя неправильно и отказывается что-либо изменить в себе, рискует остаться один. Грех, который мы совершаем, направлен в первую очередь против нас».

Возможно ли вообще в наши дни семейное счастье? Христианскую семью иногда называют малой Церковью. И миссия этой Церкви — нести людям свет, проповедовать истину, что есть крепкие, счастливые семьи, где люди верят в Бога и любят друг друга.

Жених и невеста

Любовь и влюбленность. Первоначальная любовь

Выбор спутника жизни (самое главное)

Знакомство, ухаживание

Об одежде женщин

«Гражданский брак»

Сказание о Петре и Февронии

Иерархия семьи

Кто глава семьи?

О «тяжелой» мужской доле

Семейные проблемы

Супружеские конфликты и их преодоление

Отчего «милые бранятся»

Третий — лишний

Берегите женщин!

Цените мужчин!

К теще на блины

Воспитание детей

Свобода и запреты

Терпение и труд

Развитие художественных задатков

Еще раз о TV

Церковное воспитание детей

Крестины

Наши родители

Подросток

Подросток и компьютер

Окружение и друзья

Серьезный разговор

Безобидно ли сквернословие? (Урок в школе)

Подростковое церковное воспитание

Воспитание воли

Любовь к Родине

Вопросы и ответы

Вместо послесловия

Все знают выражения: «В основе брака должна лежать любовь», «Жениться надо по любви, а не по расчету» и т.д. Когда люди так говорят, они сами не задумываются, что понимают под словом «любовь». Ведь в русском языке (в отличие, например, от древнегреческого) слово «любовь» чересчур емкое, слишком универсальное. Например, мы произносим: «любим маму», «любим мороженое». Не говоря уже о вульгарном выражении «заниматься любовью».

Чтобы понять, что такое истинная любовь и возможна ли она до брака, обратимся к Священному Писанию. Вот как определяет любовь апостол Павел: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает (1 Кор 13, 4–8). Запомните эти сло ва, мы к ним не раз еще вернемся. Это, конечно, определение идеальной любви, ее максима, но если подумаем, возможна ли такая любовь до брака между женихом и невестой, то поймем: нет.

Согласно апостолу Павлу, любовь должна быть: жертвенной (долготерпит, милосердствует… не раздражается); не ищущей своего, то есть любить надо не за что-то, а просто так (не ищет своего). Любящие должны верить друг другу (всему верит, всего надеется).

И, наконец, любовь должна быть вечной (никогда не перестает). Как можно понять, до брака все эти условия истинной любви выполнить невозможно.

Нельзя полюбить жертвенной, всему верящей, всепрощающей, вечной любовью, если ты не узнал еще человека, не научился прощать, чем-то жертвовать, не научился бороться за любовь. А это вероятно только по прошествии нескольких лет. В этом смысле любовь до брака не осуществима. Возможна влюбленность, взаимная привязанность, симпатия. Только в браке чувство любящих может пройти проверку на прочность. Любовь - это прекрасное дерево, которое вырастает из семени и дает плоды. Но семя не есть дерево, и поэтому то первоначальное чувство, которое имеют жених и невеста, еще нельзя назвать настоящей любовью.

Влюбленности свойственна пылкость чувств. Влюбленному кажется, что он готов любить до гроба, что умрет без любимого человека, но эти чувства еще не закалены и не проверены временем.

Чтобы разобраться, что такое влюбленность, приведу пример. Одна девушка двадцати с небольшим лет трижды резала себе вены из-за того, что любимый ее бросил. Казалось бы, вот истинная любовь.

Когда девушке говорили, что она очень молода, что она еще будет счастлива, она отвечала: «А без него мне жизни нет, я не хочу и не буду без него. Или я буду с ним, или меня не будет». Спустя несколько лет она вышла замуж, родила двоих детей и уже 15 лет живет в счастливом браке.

А о столь несчастливом эпизоде молодости вспоминает примерно так: «Слава Богу, что мама тогда пришла с работы раньше и я осталась жива. Какая же я была дура - хотела умереть из-за такой ерунды».

Согласитесь, что великую, неземную любовь человек ерундой не назовет даже спустя много лет. Ради истинной любви не умирают, ради нее живут .

Напомню еще один пример, теперь уже из русской классики. Его приводит в своей книге «Один раз и на всю жизнь» мой одноклассник по семинарии священник Илия Шугаев (кстати, эту книгу советую всем прочесть).

«Николай Васильевич Гоголь, будучи православным человеком, прекрасно знал об одном законе духовной жизни: глубина переживания, внутренняя сила чувств никак не зависят от силы их внутреннего проявления. Этому посвящена повесть великого писателя “Старосветские помещики”.

Герои повести - старые помещики Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна. Их размеренная жизнь напоминает “прекрасный дождь”, “который роскошно шумит, хлопая по древесным листьям, стекая журчащими ручьями и наговаривая дрему на ваши члены…”. Все дни протекали одинаково, Пульхерия Ивановна заранее знала все желания мужа, и они моментально исполнялись. Но близится конец Пульхерии Ивановны. Все мысли ее перед смертью - только о своем супруге. Она дает последние указания ключнице о том, как ей заботиться об Афанасии Ивановиче. Во время похорон Афанасий Иванович молчал, как бы не понимая, что происходит. Лишь вернувшись домой, он стал рыдать сильно и безутешно. Спустя годы рассказчик покидает хуторок, где жили описываемые помещики, и наконец вновь посещает это место, а по дороге в гости к Афанасию Ивановичу размышляет:

“Пять лет прошло с того времени. Какого горя не уносит время? Какая страсть уцелеет в неравной битве с ним?”

Далее писатель приводит пример, показывающий, что даже самую сильную страсть лечит время. “Я знал одного человека в цвете юных еще сил, исполненного истинного благородства и достоинств, я знал его влюбленным нежно, страстно, бешено, дерзко, скромно, и при мне, при моих глазах почти, предмет его страсти - нежная, прекрасная, как ангел, - была поражена ненасытною смертью. Я никогда не видал таких ужасных порывов душевного страдания, такой бешеной палящей тоски, такого пожирающего отчаяния, какие волновали несчастного любовника (влюбленного. - П.Г.). Я никогда не думал, чтобы мог человек создать для себя такой ад, в котором ни тени, ни образа и ничего, что бы сколько-нибудь походило на надежду… Его старались не выпускать с глаз; от него спрятали все орудия, которыми бы он мог умертвить себя. Две недели спустя он вдруг победил себя: начал смеяться, шутить; ему дали свободу, и первое, на что он употребил ее, это было - купить пистолет. В один день внезапно раздавшийся выстрел перепугал ужасно его родных.

Они вбежали в комнату и увидели его распростертого, с раздробленным черепом. Врач, случившийся тогда, об искусстве которого гремела всеобщая молва, увидел в нем признаки существования, нашел рану не совсем смертельною, и он, к изумлению всех, был вылечен. Присмотр за ним увеличили еще более. Даже за столом не клали возле его ножа и старались удалить все, чем бы мог он себя ударить; но он в скором времени нашел новый случай и бросился под колеса проезжавшего экипажа. Ему растрощило руку и ногу, но он опять был вылечен”. Как видим, описанные страдания действительно ужасны. Но вдруг тон Гоголя резко меняется. “Год после этого я видел его в одном многолюдном зале: он сидел за столом, весело говорил петит-уверт (карточный термин. - П.Г.), закрывши одну карту, и за ним стояла, облокотившись на спинку его стула, молоденькая жена его, перебирая его марки”. Итак, палящая тоска, бешеные страдания, две попытки покончить жизнь самоубийством, но всего через год - все хорошо, у него молоденькая жена, он счастлив, он веселится, все забыто! С такими мыслями автор идет в гости к Афанасию Ивановичу. Пять лет… Уж он-то, наверное, уже давно забыл свою супругу! Афанасий Иванович угощает своего гостя.

Наконец подают на стол мнишки (что-то вроде сырников). И тут происходит нечто неожиданное для гостя.

“Это то кушанье, которое по… по… покой… покойни…” - Афанасий Иванович не может договорить этого слова, из его глаз брызнули слезы, и он рыдает так же безутешно, как рыдал после похорон. Время нисколько не смогло ослабить боль потери близкого человека!»

Влюбленность - это когда человек любит скорее для себя, за что-то. Например, за ум, красоту, благородство, а не просто так. Чтобы научиться любить ни за что, нужно съесть с человеком, как говорится, пуд соли. Даже когда влюбленный лишает себя жизни из-за любви, он хочет показать всем: смотрите, какой я несчастный, хочет вызвать жалость окружающих.

Влюбленность - прекрасная пора, человек летает как на крыльях, постоянно думает о любимом, ему хочется быть с ним рядом.

Все вышесказанное не отрицает того, что жених и невеста могут любить друг друга. Без взаимного расположения, без симпатии, влечения нельзя вступать в брак.

Спутника жизни нельзя, конечно, выбирать как вещь на рынке: плюсы - минусы, цена - качество. Сердце тоже должно участвовать в выборе, но и голову нельзя терять. Приведу один короткий рассказ про юношу, который очень рационально и прагматично подошел к выбору невесты, и про то, что из этого вышло. Пример этот словно бы иллюстрирует пословицу: «Человек предполагает, а Бог располагает».

«Один молодой человек, назовем его Петей, с ранней юности проявлял не свойственное годам благоразумие. Насмотревшись на своих приятелей, что чуть ли не со школьной скамьи женились, а потом так же быстро разводились, он стал скептически относиться к словам “брак по любви”. И решил, что уж чего-чего, а любовной страсти в его жизни не будет.

И действительно, все в жизни у Пети было спокойно и размеренно. Благодаря уму, силе воли и твердому знанию того, чего он хочет от жизни, Пете удалось добиться хорошей должности в процветающей фирме. Успешно начав карьеру, он подумал, что вот теперь пора и жениться - захотелось домашнего уюта, да и вообще без жены как-то несолидно. Выбирал долго.

Первой кандидаткой на роль невесты стала Вера. Вера была подругой сестры и, кажется, была к Пете неравнодушна. Петя отметил плюсы: веселая, никогда не ноет, умна, хорошо ведет себя в компаниях, с такой на людях показаться не стыдно. Он принялся осторожно ухаживать за Верой, тут открылись и минусы. Слишком Вера страстная, слишком увлекающаяся, с Петей под руку идет, а сама ловит взгляды проходящих мужчин. Петя присмотрелся к потенциальной невесте поближе, и вскоре Вера была забракована.

Следующей Петиной подругой стала Жанна, коллега по работе. Она, не в пример Вере, была человеком серьезным, основательным. Но с ней Пете скоро стало скучно. Все-таки чуток романтики женщине не помешает. Так и отошел в прошлое служебный роман.

И вот наконец Петя познакомился с Любой. Оказалось, что Люба соответствует всем его запросам - умна, но не заумна, начитанна, красива, женственна, с ровным, приятным характером. А когда Петя пришел к ней в гости и наелся испеченных Любой пирогов, выбор в пользу новой подруги был сделан окончательно.

Дело шло к свадьбе. Но время подготовки к бракосочетанию у Пети совпало с очень тяжелым периодом на работе. Петя окончательно запарился и едва не получил нервный срыв. И тогда он решил сменить обстановку, отдохнуть от всего и от всех, но не у моря, а у реки - отправился на дачу, не на подмосковную, а далеко, в глухомань. Там-то все и произошло.

Проезжая на машине через железнодорожную станцию, он увидел, как с платформы спускается девушка - тоненькая, хрупкая - и еле несет огромную сумку и большой чемодан. Петя хоть и считал себя человеком в высшей степени расчетливым, но тут все-таки почувствовал, что у него есть еще и сердце. Он притормозил около девушки и предложил ее подвезти.

А я вас помню, - неожиданно сказала она. - Ваша дача почти рядом с домом моей бабушки. Нам по пути.

Тут и он ее вспомнил - когда в последний раз приезжал сюда, у старушки-соседки гостила нескладная, застенчивая девчонка с длинной каштановой косой. Как ее звали, конечно, не интересовался. А девчонку звали Наташей, теперь это была очень симпатичная, стройная девушка, все еще немного застенчивая.

Пока ехали в машине, Наташа рассказала, что ее бабушка заболела, но категорически отказывается переезжать в город.

И Наташа считала, что она права: нельзя отрывать человека от почвы, от родных мест, тем более увозить из родной деревни, где бабушка прожила всю жизнь, в большой, неуютный для нее город.

Как так права? - возмутился Петя. - А как же она будет одна? Это неразумно! Вам надо ее уговорить.

Я сейчас и приехала к бабушке, чтобы она не была одна, поживу у нее сколько потребуется, надеюсь, она поправится.

А ради собственного удобства уговаривать человека делать то, к чему у него душа не лежит, не буду.

Петя довез Наташу до дома, помог втащить сумку и чемодан, и Наташа крепко и сердечно пожала ему руку.

Спасибо! Не представляю, как бы я шла с этим полчаса по солнцу.

На следующий день Петя, рассудив, что соседкам может понадобиться помощь по хозяйству, в котором нет мужской руки, наведался в гости. Но на самом деле, как он потом сам рассказывал, просто захотел вновь пообщаться с Наташей. Петя ни в коем случае не хотел себе признаваться в том, что девушка произвела на него сильное впечатление. Ведь она совершенно не вписывалась в его стандарты: совсем еще девчонка, никакой основательности, никакой хозяйственности, одна романтика в глазах. Но эти глаза были такие ясные и добрые, что Петя начинал вдруг говорить комплименты, чувствуя, что они идут не от ума, а от сердца. С ним произошло нечто странное, чему Петя сам потом, вспоминая, удивлялся, - он совсем забыл, что у него есть невеста. Он ревниво следил, не подружилась ли Наташа с кем-нибудь из первых парней на деревне, но она ни с кем не дружила, хотя со всеми была приветлива. “Наверное, у нее есть кто-то в Москве”, - мучился Петя. Однажды он не выдержал и прямо спросил, есть ли у Наташи жених.

Да нет, - беззаботно отмахнулась она. - Кто меня замуж возьмет, балду такую.

И тут Петя неожиданно выпалил:

А если я возьму? - И чуть не упал со стула, изумляясь самому себе.

Наташа была очень естественна, она еще не научилась скрывать своих истинных чувств от людей, и Петя понял по ее лицу, что девушка счастлива. Хотя она и возразила, что Петя, конечно же, шутит.

Нет, не шучу. Выходи за меня замуж.

И она согласилась.

Вот тут-то Петя и вспомнил об оставленной в Москве Любе. Всю ночь он не спал, наконец-то признавшись себе, что с ним произошло то, над чем он так смеялся и что считал ниже своего практичного разума. Он влюбился по уши, как восторженный мальчишка, и не может жить без Наташи. А как же Люба? Она казалась ему теперь такой чужой. Разве он сможет жить с неблизкой, неродной ему женщиной? Но получилось так, что он сделал предложение сразу двум женщинам. И теперь разорвать с одной из них значило сделать ей очень больно, выставить себя подлецом. Он, конечно, ни за что не обидит Наташу, но и Люба ни в чем не виновата. Ситуация была безвыходная, а Петя привык, что у него безвыходных ситуаций не бывает, он все преодолевал, всегда находил решение, но теперь почувствовал себя совсем беспомощным.

Он признался себе в том, что слишком долго полагался только на себя, на свой ум, который, по правде-то, таким уж обширным и не был. Теперь ему придется просить совета.

И появилось вдруг неожиданное желание пойти в храм, который находился через дорогу от его дачи.

Петя постоянно ходил мимо храма, пару раз заходил внутрь из любопытства на две-три минуты, а теперь решил выстоять службу полностью. Так он и поступил. Во время службы к нему пришло успокоение и ощущение, что все разрешится. Потом он подошел к священнику и, преодолевая чувство стыда, рассказал ему свою историю.

В основе брака должна быть любовь, - сказал священник. - Мы женимся, выходим замуж для того, чтобы вместе с любимым человеком идти по жизни, делить и радости, и беды в готовности взять на себя скорби любимого, а не для престижа или удобства. Вам казалось, что вы поступаете разумно, выбирая невесту, словно нужную в хозяйстве вещь, а на самом деле поступили опрометчиво и подвели человека. А если бы вы полюбили другую, уже будучи женатым? Сейчас все еще не так ужасно. Но вы должны начать усиленно молиться и просить у Бога помощи. Я тоже буду молиться за вас и за обеих ваших невест.

Петя на всю жизнь запомнил слова священника и потом говорил всем своим знакомым: жениться надо только по любви. А разрешилось все в высшей степени неожиданно для Пети. Вернувшись в Москву, он долго набирался решимости, чтобы начистоту поговорить с Любой, но она первая пришла к нему.

Знаешь, - сказала она, - мне очень стыдно, но в это время, проведенное без тебя, я многое поняла. Прости, но мне кажется, что я не настолько люблю тебя, чтобы стать твоей женой. Совсем недавно я неожиданно, совершенно случайно встретила своего институтского приятеля. Понимаешь, сейчас мне кажется, что его я любила всегда, просто не разобралась до конца в своих чувствах. Теперь мы снова встречаемся...

Надо ли говорить, что у Пети свалился камень с души? Он верил, что приятель Любы объявился вовсе не случайно, а по его молитве. Так Петя стал верующим.

Вскоре он женился на Наташе. Не сказать, что все у них идет очень гладко, но они любят друг друга, и это спасает их брак во всех житейских неурядицах. Они счастливы» .

Теперь о расчете. Возможен ли брак по расчету, и может ли он быть счастливым? Мое мнение, что жениться сломя голову, без подключения серого вещества (то есть без разумного расчета), так же неосмотрительно, как вступать в брак, не имея к человеку никаких чувств.

1. Что значит – семья как малая Церковь?

Слова апостола Павла о семье как о «домашней Церкви» (Рим. 16, 4), важно понимать не метафорически и не в одном только нравственном преломлении. Это прежде всего свидетельство онтологическое: настоящая церковная семья по сути своей должна быть и может быть малой Церковью Христовой. Как говорил святитель Иоанн Златоуст: «Брак есть таинственное изображение Церкви» . Что это значит?

Во-первых, в жизни семьи исполняются слова Христа Спасителя: «…Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 20). И хотя двое или трое верующих могут быть собраны и безотносительно семейного союза, но единение двух любящих во имя Господа – безусловно, фундамент, основа православной семьи. Если в центре семьи не Христос, а кто-то иной или что-то иное: наша любовь, наши дети, наши профессиональные предпочтения, наши общественно-политические интересы, то нельзя говорить о такой семье как о семье христианской. В этом смысле она ущербна. Истинно христианская семья есть такого рода союз мужа, жены, детей, родителей, когда отношения внутри него строятся во образ союза Христа и Церкви.

Во-вторых, в семье неизбежно реализуется закон, который по самому укладу, по самому строю семейной жизни является законом и для Церкви и который зиждется на словах Христа Спасителя: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13, 35) и на дополняющих их словах апостола Павла: «Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6, 2). То есть в основе семейных отношений – жертва одного ради другого. Такая любовь, когда не я в центре мира, а тот, кого я люблю. И это добровольное удаление себя из центра Вселенной есть величайшее благо и для собственного спасения и непременное условие для полноценной жизни христианской семьи.

Семья, в которой любовь как взаимное желание спасения друг друга и помощи в этом и в которой один ради другого себя во всем стесняет, ограничивает, отказывается от чего-то, для себя желаемого, – это и есть малая Церковь. И тогда то таинственное, что соединяет мужа и жену и что никак не сводимо к одной физической, телесной стороне их союза, то единение, которое доступно воцерковленным, любящим супругам, прошедшим вместе немалый путь жизни, становится действительным образом того единения всех друг с другом в Боге, каковым является торжествующая Церковь Небесная.

2. Считается, что с приходом христианства ветхозаветные взгляды на семью сильно изменились. Это так?

Да, конечно, ибо Новый Завет принес те кардинальные изменения во все сферы человеческого бытия, обозначаемые как новый этап человеческой истории, который начался с воплощения Сына Божия. Что касается семейного союза, то нигде до Нового Завета так высоко он не ставился и так определенно не говорилось ни о равенстве жены, ни о ее принципиальном единстве и единочестии с мужем перед Богом, и в этом смысле изменения, принесенные Евангелием и апостолами, были колоссальными, и ими на протяжении веков живет Христова Церковь. В те или иные исторические периоды – средних веков или нового времени – роль женщины могла отходить почти в область естественного – уже не языческого, но просто естественного – существования, то есть отодвигаться на второй план, как бы несколько теневой по отношению к супругу. Но это объяснялось исключительно человеческой немощью по отношению к единожды и навсегда провозглашенной новозаветной норме. И в этом смысле главное и новое было сказано именно две тысячи лет назад.

3. А за эти две тысячи лет христианства изменился церковный взгляд на брачный союз?

Он един, так как опирается на Божественное Откровение, на Священное Писание, поэтому Церковь смотрит на брак мужа и жены как на единственный, на их верность как на необходимое условие полноценных семейных отношений, на детей как на благословение, а не как на обузу, и на брак, освященный в Венчании, как на союз, который может и должен быть продолжен в вечности. И в этом смысле за прошедшие две тысячи лет в главном изменений не было. Изменения могли касаться областей тактических: носить ли женщине дома платок или нет, обнажать шею на пляже или этого делать не следует, воспитываться ли взрослым мальчикам с матерью или разумнее с какого-то возраста начинать преимущественно мужское воспитание – все это вещи выводные и второстепенные, которые, конечно, очень разнились по временам, но о динамике такого рода изменений нужно рассуждать специально.

4. Что значит хозяин, хозяйка дома?

Об этом хорошо рассказано в книге протопопа Сильвестра «Домострой», где описано образцовое ведение хозяйства, как оно виделось применительно к середине XVI столетия, поэтому за более подробным рассмотрением можно желающих к нему отослать. При этом необязательно изучать уже почти экзотические для нас рецепты засолов и квасоварения или разумные способы управления слугами, а поглядеть на сам строй семейной жизни. Кстати, в книге этой хорошо видно, как на самом деле высоко и значимо виделось тогда место женщины в православной семье и что значительнейшая часть ключевых домашних обязанностей и попечений ложилась именно на нее и доверялась именно ей. Так вот, если посмотреть на суть запечатленного на страницах «Домостроя», мы увидим, что хозяин и хозяйка – это реализация на уровне бытовой, укладной, стилевой части нашей жизни того, что, по слову Иоанна Златоуста, мы называем малой Церковью. Как в Церкви, с одной стороны, есть ее мистическая, невидимая основа, а с другой – она является неким общественно-социальным институтом, пребывающим в реальной человеческой истории, так и в жизни семьи есть то, что соединяет мужа и жену перед Богом, – духовное и душевное единство, а есть практическое ее бытие. И здесь, конечно, очень важны такие понятия, как дом, его обустройство, его благолепие, порядок в нем. Семья как малая Церковь подразумевает и жилище, и все, что в нем обустроено, и все, что в нем происходит, соотносимым с Церковью с большой буквы как храмом и как домом Божиим. Не случайно во время чина освящения всякого жилища читается Евангелие о посещении Спасителем дома мытаря Закхея после того, как тот, увидев Сына Божия, обещал все неправды, им допущенные по его служебному положению, покрыть многажды. Священное Писание говорит нам здесь в том числе и о том, что и наш дом должен быть таким, что, если Господь видимо станет на его пороге, как Он всегда стоит невидимо, ничто бы не остановило Его от того, чтобы Он мог сюда войти. Ни в наших отношениях друг с другом, ни в том, что в этом доме можно увидеть: на стенах, на книжных полках, в темных углах, ни в том, что стыдливо скрывается от людей и что нам бы не хотелось, чтобы увидели другие.

Все это в общей совокупности и дает понятие дома, от которого неотделимо и благочестивое в нем внутреннее устроение, и внешний порядок, к чему и должна стремиться каждая православная семья.

5. Говорят: мой дом – моя крепость, но, с христианской точки зрения, не стоит ли за этим любовь только к своим, как будто то, что вне дома, – это уже чужое и враждебное?

Тут можно вспомнить слова апостола Павла: «…Доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере» (Гал. 6, 10). В жизни каждого человека есть как бы концентрические круги общения и степени близости к тем или иным людям: это все живущие на земле, это члены Церкви, это члены конкретного прихода, это знакомые, это друзья, это родственники, это семья, самые близкие люди. И само по себе наличие этих кругов естественно. Жизнь человеческая так устроена Богом, что мы существуем на разного рода уровнях бытия, в том числе и на разных кругах соприкосновения с теми или иными людьми. И если понимать приведенное английское изречение «Мой дом – моя крепость» в христианском смысле, то это означает, что за уклад моего дома, за строй в нем, за отношения внутри семьи я отвечаю. И я не просто берегу свой дом и не дам никому в него вторгнуться и его разрушить, но я осознаю, что прежде всего мой долг перед Богом – этот дом сохранить.

Если эти слова понимать в мирском смысле, как построение башни из слоновой кости (или из любого другого материала, из которого возводятся крепости), построение некоего изолированного мирка, где нам и только нам хорошо, где мы как будто (впрочем, разумеется, иллюзорно) защищены от внешнего мира и куда мы еще подумаем – всякому ли позволить войти, то такого рода стремления к самоизоляции, к уходу, отгораживанию от окружающей действительности, от мира в широком, а не в греховном смысле слова, христианин, конечно, должен избегать.

6. Можно ли своими сомнениями, связанными с какими-то богословскими вопросами или непосредственно с жизнью Церкви, делиться с близким тебе человеком, который более воцерковлен, чем ты, но который ведь тоже может ими искуситься?

С тем, кто действительно воцерковлен, можно. Не нужно этих своих сомнений и недоумений доносить до тех, кто еще находится на первых ступенечках лествицы, то есть пребывает в меньшей близости к Церкви, чем ты сам. А тот, кто крепче тебя в вере, должен и большую ответственность нести. И в этом нет ничего недолжного.

7. Но надо ли нагружать своих близких собственными сомнениями и бедами, если ты ходишь на исповедь и окормляешься у духовника?

Безусловно, христианин, имеющий минимальный духовный опыт, понимает, что безотчетное выговаривание до конца, без понимания того, что это может принести его собеседнику, даже если это самый родной человек, никому из них не на пользу. Откровенность и открытость должны иметь место в наших отношениях. Но обрушивание на ближнего всего того, что в нас накопилось, с чем мы сами не справляемся, – проявление нелюбви. Тем более, что у нас есть Церковь, куда можно прийти, есть исповедь, Крест и Евангелие, есть священники, которым на это дана благодатная помощь от Бога, и свои проблемы нужно решать здесь.

Что касается нашего выслушивания другого, то да. Хотя, как правило, когда близкие или менее близкие люди говорят об откровенности, они подразумевают скорее то, чтобы кто-то из близких был готов услышать их, чем то, что они сами готовы слушать кого-то. И вот тогда – да. Делом, долгом любви, иной раз и подвигом любви будет слушать, слышать и принимать скорби, неустроенности, неупорядоченности, метания наших ближних (в евангельском смысле этого слова). То, что мы воспринимаем на себя, – это исполнение заповеди, то, что мы накладываем на других, – это отказ от несения своего креста.

8. А делиться ли со своими самыми близкими той духовной радостью, теми откровениями, которые тебе по благодати Божией было дано пережить, или опыт богообщения должен быть только твоим личным и нераздельным, иначе полнота и цельность его теряются?

9. У мужа и жены должен быть один духовный отец?

Это хорошо, но не непременно. Допустим, если он и она из одного прихода и кто-то из них воцерковился позднее, но стал ходить к тому же духовному отцу, у которого другой уже какое-то время окормлялся, то такого рода знание семейных проблем двух супругов может помочь священнику дать трезвый совет и предостеречь их от каких-то неверных шагов. Однако считать это непременным требованием и, скажем, молодому мужу побуждать свою жену оставить ее духовника с тем, чтобы она теперь ходила в тот приход и к тому священнику, у которого он исповедуется, нет никаких оснований. Это в прямом смысле слова духовное насилие, которое не должно иметь места в семейных отношениях. Тут можно лишь пожелать в тех или иных случаях расхождения, разномыслия, внутрисемейных нестроений прибегать, но исключительно только по взаимному согласию, к совету одного и того же священника – когда-то духовника жены, когда-то духовника мужа. Как бы полагаться на волю одного священника, чтобы не получить разные советы по какой-то конкретной жизненной проблеме в силу, быть может, того, что и муж, и жена изложили ее каждый своему духовнику в крайне субъективном видении. И вот они возвращаются домой с этими полученными советами и что им дальше после этого делать? У кого теперь выяснять, какая рекомендация более правильная? Поэтому, я думаю, что разумно мужу и жене в каких-то серьезных случаях обращаться с просьбой рассмотреть ту или иную семейную ситуацию именно к одному священнику.

10. Что делать родителям, если возникают разногласия с духовным отцом их ребенка, который, скажем, не разрешает ему заниматься балетом?

Если речь идет об отношениях духовного чада и духовника, то есть, если сам ребенок или даже по побуждению близких вынес решение того или иного вопроса на благословение духовного отца, то, вне зависимости от того, какие изначально были побуждения у родителей, бабушек и дедушек, данным благословением, безусловно, и нужно руководствоваться. Другое дело, если разговор о принятии решения зашел в беседе общего характера: допустим, священник высказал свое отрицательное отношение или вообще к балету как виду искусства или, в частности, к тому, чтобы именно этот ребенок занимался балетом, в таком случае здесь еще есть некоторая область для рассуждения прежде всего самих родителей и для прояснения со священником тех побудительных причин, которыми они располагают. Ведь необязательно родители должны представлять своего ребенка, делающим блистательную карьеру где-нибудь в «Ковент-Гардене», – у них могут быть и благие основания, чтобы отдать ребенка заниматься балетом, к примеру для борьбы с начинающимся от многосидения сколиозом. И думается, что если речь идет о такого рода побуждениях, то родители, бабушки-дедушки найдут понимание у батюшки.

Но занятие или незанятие подобного рода делом – чаще всего вещь нейтральная, и если нет желания, можно и не советоваться со священником, а уж коли желание поступить по благословению исходило от самих родителей, которых никто за язык не тянул и которые просто предполагали, что сформировавшееся у них решение будет покрыто некоей санкцией свыше и тем самым ему будет придано невиданное ускорение, то в таком случае нельзя пренебрегать тем, что духовный отец ребенка по каким-то причинам не благословил его именно на это конкретное занятие.

11. Стоит ли обсуждать с маленькими детьми большие семейные проблемы?

Нет. Не надо возлагать на детей бремя того, с чем и нам самим непросто бывает справиться, отягощать их нашими собственными проблемами. Другое дело, ставить их перед теми или иными реалиями общей с ними жизни, к примеру, что «в этом году мы не поедем на юг, потому что папа не может летом взять отпуск или потому что деньги нужны на пребывание бабушки в больнице». Такого рода знание того, что в действительности в семье происходит, необходимо для детей. Или: «Пока не можем тебе купить новый портфель, так как и старый еще хорош, а в семье не так много денег». Подобного рода вещи необходимо говорить ребенку, но таким образом, чтобы не подключать его к сложности всех этих проблем и того, как мы их будем решать.

12. Сегодня, когда паломнические поездки стали повседневной реальностью церковной жизни, появился особый тип духовно экзальтированных православных, и особенно женского пола, которые ездят по монастырям от старца к старцу, все знают о мироточивых иконах и об исцелениях бесноватых. Оказаться с ними в поездке – смутительно даже для взрослых верующих. Тем более для детей, которых это может только отпугнуть. В этой связи брать ли их с собой в паломничества и вообще в состоянии ли они выдерживать такие духовные нагрузки?

Поездка поездке рознь, и нужно соотносить их как с возрастом детей, так и с длительностью и сложностью предстоящего паломничества. Разумно начинать с коротких, одно-, двухдневных поездок по городу, где вы живете, по близлежащим святыням, с посещением того или иного монастыря, кратким молебном перед мощами, с омовением в источнике, что дети очень любят по своей природе. А затем, по мере их взросления, брать и в более длительные поездки. Но только тогда, когда они к этому уже подготовлены. Если мы поедем в тот или иной монастырь и окажемся в достаточно заполненном храме на всенощном бдении, которое будет продолжаться пять часов, то ребенок должен быть к этому готов. Так же, как и к тому, что в монастыре, к примеру, к нему могут строже отнестись, чем в приходской церкви, и хождение с места на место не будет поощряться, а деться ему, чаще всего, больше будет некуда, кроме самого храма, где совершается богослужение. Поэтому нужно реально рассчитывать силы. Кроме того, лучше, конечно, если паломничество с детьми совершается вместе с вашими знакомыми людьми, а не с совершенно неизвестными вам людьми по купленной в той или иной туристическо-паломнической фирме путевке. Ибо собраться вместе могут люди очень разные, среди которых могут оказаться не только духовно экзальтированные, доходящие до фанатизма, но и просто люди с разными воззрениями, с разной степенью терпимости в усвоении чужих взглядов и ненавязчивости в изложении своих, что иной раз может оказаться для детей, еще недостаточно воцерковленных и укрепленных в вере, сильным соблазном. Поэтому я бы советовал с большой осторожностью брать их в поездки вместе с незнакомыми людьми. Что касается паломнических путешествий (для кого это возможно) за рубеж, то тут тоже много всего может наложиться. В том числе, и такая банальная вещь, что сама по себе светски-мирская жизнь той же Греции или Италии или даже Святой Земли может оказаться настолько любопытной и привлекательной, что главная цель паломничества от ребенка уйдет. В таком случае будет один вред от посещения святых мест, скажем, если больше запомнится итальянское мороженое или купание в Адриатическом море, чем молитва в Бари у мощей святителя Николая Чудотворца. Поэтому, задумывая такие паломнические поездки, нужно мудро их выстраивать, учитывая все эти факторы, как и множество других, вплоть до времени года. Но, конечно, детей можно и нужно брать с собой в паломничества, просто при этом никоим образом не снимая с себя ответственности за то, что там будет происходить. И главное – не предполагая, что сам факт поездки уже даст нам такую благодать, что и никаких проблем не будет. На самом деле чем больше святыня, тем больше возможность тех или иных искушений при нашем ее достижении.

13. В Откровении от Иоанна сказано, что не только «неверных, и скверных и убийц, и любодеев и чародеев, и идолослужителей и всех лжецов участь – в озере, горящем огнем и серою», но и «боязливых» (Откр. 21, 8). А как бороться со своими страхами за детей, мужа (жену), к примеру, если они долго и по необъяснимым причинам отсутствуют или где-то путешествуют и от них неоправданно давно нет известий? И что делать, если страхи эти разрастаются?

Эти страхи имеют общее основание, общий источник, и, соответственно, борьба с ними должна иметь некоторый общий корень. Основа страхования – маловерие. Страшливый – тот, кто мало Богу доверяет и кто по большому счету толком не полагается на молитву – ни свою, ни других, которых просит молиться, так как ему без этого было бы совсем страшно. Поэтому нельзя вдруг перестать быть страшливым, здесь нужно серьезно и ответственно браться за то, чтобы дух маловерия из себя шаг за шагом вытравлять и побеждать его возгреванием, упованием на Бога и сознательным отношением к молитве, таким, что если мы говорим: «Спаси и сохрани», – мы должны верить, что Господь исполнит то, о чем мы просим. Если мы говорим Пресвятой Богородице: «Не имамы иные помощи, не имамы иные надежды, разве Тебе», то мы действительно имеем эту помощь и надежду, а не просто слова красивые говорим. Тут все определяется именно нашим отношением к молитве. Можно сказать, что это частное проявление общего закона духовной жизни: как живешь, так молишься, как молишься, так живешь. Вот если ты молишься, соединяя со словами молитвы действительное обращение к Богу и упование на Него, тогда и будешь иметь опыт того, что молитвенное предстояние за другого человека – не пустая вещь. И тогда, когда страх нападет на тебя, ты встанешь на молитву – и страх отступит. А если ты молитвой просто пытаешься прикрыться как неким внешним щитом от своего истерического страхования, то оно будет возвращаться к тебе раз за разом. Так что здесь надо не столько бороться в лоб со страхами, сколько радеть об углублении молитвенной жизни.

14. Жертва семьи на Церковь. Какой должна быть?

Думается, если человек, особенно в трудных жизненных обстоятельствах, имея упование на Бога не в смысле аналогии с товарно-денежными отношениями: я дам – мне отдастся, а в благоговейном уповании, с верой, что это приемлется, оторвет нечто от семейного бюджета и отдаст Церкви Божией, отдаст другим людям Христа ради, то получит за это сторицей. И лучшее, что мы можем сделать, когда не знаем, как еще помочь нашим близким, – пожертвовать чем-то, хотя бы даже и материальным, если не имеем возможности принести Богу что-то другое.

15. В книге «Второзаконие» иудеям было предписано, какую пищу можно и какую нельзя вкушать. Нужно ли придерживаться этих правил православному человеку? Нет ли здесь противоречия, ведь Спаситель сказал: «…Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (Мф. 15, 11)?

Вопрос о пище был решен Церковью в самом начале исторического пути – на Апостольском Соборе, о котором можно прочитать в «Деяниях святых апостолов» . Апостолы, руководимые Духом Святым, решили, что обращенным из язычников, каковыми мы все фактически являемся, достаточно воздерживаться от пищи, которая приносится для нас с мучительством для животного, а в личном поведении воздерживаться от блуда. И этого достаточно. Книга же «Второзаконие» имела свое несомненное Богооткровенное значение в конкретном историческом периоде, когда множественность предписаний и регламентаций, касающихся как пищи, так и других сторон бытового поведения ветхозаветных иудеев, должна была охранить их от ассимиляции, слияния, смешения с окружающим океаном почти всемирного язычества.

Только таким частоколом, оградой специфического поведения можно было тогда помочь не только сильному духом, но и немощному человеку удержаться от стремления к тому, что мощнее по государственности, веселее по жизни, проще по человекоотношению. Поблагодарим Бога за то, что мы ныне живем не под законом, а под благодатью.

Исходя из иных опытов семейной жизни, мудрая жена сделает вывод, что капля камень точит. И муж, сначала раздражающийся на чтение молитвы, даже выражающий свое возмущение, ёрничающий, издевающийся, если жена проявит мирную неотступность, через какое-то время перестанет отпускать шпильки, а через какое-то и привыкнет к тому, что никуда от этого не деться, бывают ситуации и похуже. А пройдут годы – глядишь, и прислушиваться начнет, что это за слова молитвы произносятся перед едой. Мирная неотступность – это лучшее, что можно проявить в такой ситуации.

17. Не является ли лицемерием то, что православная женщина в церковь, как и положено, ходит только в юбке, а дома и на работе в брюках?

Неношение брюк в нашей Русской Православной Церкви есть проявление прихожанками уважения к церковным преданиям и обычаям. В частности, к такому пониманию слов Священного Писания, запрещающих мужчине или женщине надевать одежду противоположного пола. А так как под мужской одеждой мы преимущественно понимаем брюки, то и от ношения их в церкви женщины естественным образом воздерживаются. Конечно же, такая экзегеза не приложима буквально к соответствующим стихам «Второзакония», но будем при этом помнить и слова апостола Павла: «…Если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего»