Ему очень хотелось эту школу видеть образцовой. Поэтому он сам начертил ее план, составил смету, нашел подрядчиков. Много пришлось хлопотать о деньгах, и в учебном округе, и в Курмышском уездном училищном совете. Все это заняло не один год. Лишь в мае 1873 года появилось в Ходарах просторное и удобное здание. Здесь же получил квартиру учитель. При постройке Илья Николаевич пытался предусмотреть все мелочи: форточки в окнах - проветривать классы; широкий коридор, в котором стояли бы вешалки для верхней одежды и где можно было бы ребятишкам во время переменки порезвиться, а то и гимнастикой заняться. Позаботился о том, чтобы была удобная мебель, шкафы для книг, учебные пособия. Впервые появились в глухой деревне карта России и глобус.

Илья Николаевич частенько наведывался в Ходары, интересовался успехами ребят. Был доволен: ученики бойко отвечали на русском и чувашском. Последнее обстоятельство особенно пришлось по душе родителям. Докладывая об этом попечителю учебного округа, инспектор подчеркнул: училище приобрело такое доверие крестьян, что они присылают своих детей сюда не только из Ходар, но и окрестных деревень. И снова и снова просил увеличить средства на отопление, освещение и страхование дома, на наем сторожа, на книги и учебные пособия, а также на обучение «чувашских мальчиков некоторым ремеслам и мастерствам, необходимым в их местности».

Вслед за Ходарами были открыты чувашские школы еще в нескольких селах губернии. В том числе и в деревне Кошки, на родине поборника народного просвещения чуваша Ивана Яковлевича Яковлева.

Встреча с этим человеком была для Ильи Николаевича, весьма разборчивого в знакомствах и связях, одной из тех, что перерастают в добрые отношения на долгие годы. Он еще только начинал службу инспектора народных училищ в 1869 году, когда впервые услышал о том, что один из гимназистов Симбирска, Иван Яковлев, пригласил к себе из деревни паренька и готовит его к поступлению в уездное училище. Илья Николаевич заинтересовался этим необычным случаем. Вскоре они встретились - руководитель народного образования в губернии и двадцатилетний гимназист, одержимый идеей просветить родной народ. Слух оказался правильным - за год до приезда Ульянова в Симбирск Иван Яковлев действительно вызвал сюда из родного Буинского уезда чувашского паренька Алексея Рекеева и на свой страх и риск (и на свои деньги) учил его, оговорив при этом, что после окончания уездного училища Рекеев поедет учительствовать в село. Это был первый ученик Яковлева.

Иван Яковлевич был человеком незаурядным. «Незаконнорожденный» сын вдовы-чувашки, росший в бедности, он волей случая был зачислен в сельское удельное училище, затем в Симбирское уездное. Страстно стремясь к знаниям, сумел поступить в гимназию, где увлеченно и усердно занимался.

Явно тяготея к педагогике, Яковлев внимательно и заинтересованно следил за дискуссиями об образовании «инородцев». У него была и своя точка зрения: он полагал, что чуваши, как и другие народности, должны учиться у великого русского народа, знать язык и культуру России, приобщиться к ее духовному богатству. Иван Яковлевич считал, что единение двух народов не отрицает, а, напротив, предполагает совершенствование чувашского алфавита, национальной письменности, школ на родном языке.

Илья Николаевич стал поддерживать Яковлева, помогать его ученикам. В 1870 году юноша окончил с золотой медалью гимназию и поступил в Казанский университет. Осенью он уехал из Симбирска. В городе остались четверо его подопечных. Теперь о них заботился Илья Николаевич. Старшего из них - Рекеева - он принял на педагогические курсы. Еще трое учились в уездном училище.

Для того чтобы ученики-чуваши могли платить за жилье, одеваться, питаться, приобретать учебные пособия, в городе был проведен сбор пожертвований. Собрали более 250 рублей. Вместе с Ульяновым в подписке приняли участие Ауновский, Белокрысенко и другие его знакомые. Буинское уездное земство также согласилось отпускать, начиная с 1871 года, по 60 рублей в год на каждого из членов «чувашской общины».

Дело, которое Иван Яковлев начинал в одиночку, с помощью Ильи Николаевича стало двигаться быстрее.

Учась в университете, Яковлев не забывал о Симбирске и своих воспитанниках, присылал им многочисленные письма и наставления, среди которых основным было: непременно советоваться обо всех делах с уважаемым инспектором. А дел этих набиралось достаточно. То забирают в армию Алексея Рекеева и надо его освобождать от солдатчины, то приходится подыскивать для учеников удобную квартиру, то организовать концерт в пользу «чувашской общины», то провести сбор средств по подписному листу.

И Илья Николаевич, и студент Яковлев писали письма в учебный округ: доказывали необходимость создания специальной чувашской школы в губернском центре. И добились своего: министерство просвещения разрешило с 1 января 1871 года ее открыть.

Но разрешение - это еще не реально существующая школа. Надо было составить смету расходов, получить деньги, подыскать учебные пособия. 15 ноября 1871 года состоялось открытие школы. И вплоть до лета 1875 года, до возвращения Яковлева из Казани после окончания университета, Илья Николаевич руководил этим учебным заведением.

Трудно переоценить роль инспектора народных училищ в становлении школы, в стенах которой не только готовились просветители и учителя чувашского народа, но возрождалась национальная культура. Школа стала для чувашей главным культурно-просветительским центром, давала своим воспитанникам разнообразные знания, приобщала к русской культуре, укрепляла дружбу народов. Уже в годы Советской власти А. В. Луначарский назовет ее «источником возрождения всей чувашской культуры».

Илья Николаевич до конца своих дней поддерживал эту школу, помогал ей. Он заботился о средствах на ее содержание, подыскивал и арендовал помещения, хлопотал перед учебным округом об улучшении условий жизни учеников, подбирал книги для библиотеки, организовал сапожную мастерскую, добивался, чтобы воспитанников лечили врачи земской губернской управы. Илья Николаевич был советчиком, защитником, руководителем чувашской школы, помогал Яковлеву выработать правильный - в духе идей К. Д. Ушинского - подход к образованию и воспитанию детей. Благодаря этому постоянному вниманию, этим многотрудным хлопотам и заботам школа выстояла и утвердилась.

И не только она одна. В официальном отчете в 1872 году инспектор народных училищ писал: «Инородческие начальные народные училища, содержимые на средства министерства народного просвещения, представляются наиболее организованными между прочими… Преподавание в этих училищах поручено учителям, более или менее подготовленным к делу и весьма усердным в выполнении своих обязанностей. Нравственные качества преподавателей не заставляют желать лучшего».

…Подходил к концу второй год инспекторства. Открыты чувашские школы в Ходарах, Кошках и Симбирске, татарская - в Петряксах, значительно больше стало учеников из мордвы. Крестьянство увеличило свои взносы на образование с 39,7 до 46,7 тысячи рублей. Карсунское, Симбирское и Буинское земства повысили жалованье лучшим учителям со 120 до 180–240 рублей. В Сызрани был проведен первый учительский съезд. Губернское земство стало выделять на содержание своих стипендиатов - слушателей педагогических курсов более трех тысяч рублей в год.

Сил положено было немало. Но Илья Николаевич не кривил душой, когда заявил со страниц губернской газеты, что успехи в деле народного образования «еще далеко не значительны» и что «предстоит еще много труда и материальных жертв для сравнительно большого развития молодого поколения».

И по-прежнему главной оставалась проблема учителей.

В иных школах занятия не проводились иногда по нескольку дней. А ведь учебный год был так короток!

Илья Николаевич грустно констатировал: из 226 учителей только 47 окончили курс в духовных семинариях и уездных училищах, 31 - в тех же сельских школах, где теперь сами учат, 41 получил домашнее образование, а остальные - недоучки и неудачники. Но и на этих, плохих, учителей вряд ли можно рассчитывать в будущем. Дело в том, что решением министерства с 1872 года для сельских учителей вводятся экзамены за весь курс уездного училища. Большинство наверняка их не выдержит и вынуждено будет оставить педагогическую службу.

Отца Владимира Ильича Ульянова-Ленина можно смело назвать неординарной личностью. Благодаря завидным способностям, благородным устремлениям, честному труду и упорству Илья Николаевич достиг больших успехов, наград и званий. Он был добрым семьянином и настоящим профессионалом своего дела. Отец Ленина дослужился до должности директора народных училищ Симбирской губернии, стал действительным статским советником, что давало ему право на дворянский титул, хотя по рождению он был астраханским мещанином. Впрочем, историки до сих пор спорят о происхождении Ильи Николаевича Ульянова. В его генеалогии, по разным версиям, есть калмыцкие и чувашские корни.

Поборник народного образования

14 (26 - по новому стилю) июля 1831 года в Астрахани в семье портного Николая Васильевича Ульянина и его супруги Анны Алексеевны родился сын Илья. Отец вскоре изменил окончание своей фамилии, и мальчика записали в документах Ульяновым.

Илья рос младшим ребёнком в семье. Брат Василий был старше его на 12 лет, сестры Мария и Федосья - на 10 и 8 лет соответственно.

Поскольку отец этого семейства умер через пять лет после рождения младшего сына, обязанности по воспитанию и образованию Ильи взял на себя его брат Василий, которому тогда было всего 17 лет.

Незаурядные способности мальчика к наукам проявились довольно рано. Из Астраханской гимназии Илья Ульянов был выпущен с серебряной медалью. В 1854 году после окончания Казанского университета он получил степень кандидата математических наук. [С-BLOCK]

Молодой специалист начал работать учителем в Пензе. В возрасте 32 лет он женился на 28-летней Марии Александровне Бланк и перевелся в Нижегородскую мужскую гимназию на должность старшего учителя математики и физики. Этот 1863 год стал по-настоящему поворотным в его жизни.

Успехи Ильи Ульянова были замечены руководством, и уже через три года педагог получил должность чиновника - его назначили инспектором народных училищ Симбирской губернии (сейчас это Ульяновская область). А в 1874 году он получил пост уже директора народных училищ.

Илья Николаевич контролировал деятельность земских школ, приходских, городских и уездных училищ. В его обязанности входило открытие новых учебных заведений, подбор хороших педагогов, решение административно-хозяйственных вопросов, пропаганда всеобщего образования. Особо ратовал отец Ленина за равные права на обучение для всех детей, независимо от их национальности.

Благодаря усилиям Ильи Ульянова расходы местных бюджетов на образование с 1869 по 1886 год в Симбирской губернии возросли в 15 (!) раз. В регионе за это время было построено более 150 новых школ, а количество учеников увеличилось с 10 до 20 тысяч. Повысилось и качество образования.

Звание действительного статского советника Илья Николаевич получил в 1877 году, а незадолго до смерти был награжден орденом Святого Станислава I степени. Умер Ульянов 12 (24) января 1886 года в Симбирске от кровоизлияния в мозг, прожив меньше 55 лет.

Супруга действительного статского советника Мария Александровна, по сведениям некоторых историков, по отцу была еврейкой, а по материнской линии имела немецко-шведские корни. В семье отца Ленина родились восемь детей, двое из которых умерли в младенческом возрасте.

Он был чувашем?

Некоторые историки полагают, что Николай Васильевич Ульянин - отец Ильи Николаевича - был чувашем по национальности. По архивным данным, Астраханский земский суд в 1798 году утвердил список крестьян, прибывших в Нижнее Поволжье. Там значится и Н. В. Ульянин, который ранее был крепостным помещика Степана Брехова из села Андросово Сергачского уезда Нижегородской губернии. Согласно документу земского суда, дед Ленина оставил родные места и перебрался в Астрахань в 1791 году.

В книге «Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства» российский историк Аким Арутюнов пишет, что район нижегородского села Андросово в те времена был населен чувашами. И представителей русской национальности среди крестьян практически не было.

Однако прямых доказательств чувашского происхождения Николая Васильевича Ульянина не сохранилось. Но то, что предки Ленина по отцовской линии были православными христианами, - установленный факт. [С-BLOCK]

В конце XVIII века многие крепостные крестьяне бежали в Нижнее Поволжье от своих помещиков. А поскольку эти земли необходимо было заселять, власти не возвращали беглецов прежним хозяевам. Дедушка Ленина тоже подался в бега. На новом месте он стал работать портным, и в 1808 году получил официальный статус мещанина, что было подтверждено указом Астраханской казённой палаты.

Фамилия Ульянин, образованная от женского имени, свидетельствует о принадлежности к крестьянскому сословию. Такие фамилии часто давали детям дворовых девок, когда отец не мог, например, официально записать ребенка на себя. Поэтому Николай Васильевич предпочёл более приличествующую мещанскому сословию фамилию Ульянов.

Интересно, что в документах сохранилось описание внешности дедушки Ленина по отцовской линии. Астраханский земский суд в приказе от 1799 года указал, что рост Николая Васильевича составлял около 164 см, лицо было белым, глаза - карими, волосы, усы и борода - светло-русыми.

Калмыцкие корни

Главным источником сведений о калмыцких корнях Ленина является писательница Мариэтта Шагинян. Её книга «Семья Ульяновых», изданная в 1938 году, вызвала резкую критику со стороны партийного руководства. Коммунисты обвинили писательницу в искажении фактов, поскольку, по их мнению, любые утверждения о том, что в облике Владимира Ильича Ленина, являющегося гордостью русского народа, есть черты представителя монголоидной расы, имеют идеологически враждебное звучание.

Мариэтта Шагинян писала, что в Астраханском архиве она обнаружила документ, свидетельствующий о том, что Анна Алексеевна (мать Ильи Ульянова) была крещёной калмычкой, её отец - астраханский мещанин Алексей Лукьянович Смирнов - крещёным калмыком, а мать русской (предположительно). Писательница сетовала на то, что сотрудницы архива не разрешили ей снять копию с этого документа. В качестве косвенного доказательства калмыцкого происхождения Ленина она указывала на его узкие карие глаза и азиатскую линию скул, доставшиеся вождю мировой революции от бабушки по отцовской линии.

Известно, что семья Смирновых была зажиточной и уважаемой в городе. Алексей Лукьянович занимал пост мещанского старосты Астрахани, имел солидный дом и множество слуг. [С-BLOCK]

По одним данным, 23-летняя Анна Алексеевна Смирнова вышла замуж за 53-летнего Николая Васильевича Ульянина в 1923 году. Однако в Ревизской сказке (своеобразной переписи населения) за 1816 год они упомянуты уже как супруги. Там же указано, что их первенец Александр умер в возрасте четырёх месяцев от роду в 1812 году. Значит, родители Ильи Ульянова могли пожениться в 1811 году или в начале 1812 года, и на момент свадьбы Николаю Васильевичу было 43 года, а Анне Алексеевне - 24. Супруги жили вполне благополучно в двухэтажном доме в центре Астрахани. Сейчас в этом здании располагается Музей истории города. На первом этаже дома портной Николай Васильевич принимал клиентов, а на втором располагались жилые комнаты.

Что касается калмыцкого происхождения Ленина, то Астрахань, как известно, город многонациональный. Русские начали прибывать в Нижнее Поволжье в XVI веке, а земли эти в те времена были населены в основном ногайцами и калмыками. Некоторые из них принимали христианство. Так что прадед Ленина мог быть и калмыком.

Отдельные исследователи утверждают, что Илья Николаевич потому и отстаивал равные права на обучение для детей всех народностей, что сам относил себя к представителям национальных меньшинств. Лично ему полученное образование помогло сделать карьеру, и он надеялся, что и другим оно поможет выйти в люди.

УЛЬЯНОВ ИЛЬЯ НИКОЛАЕВИЧ

Педагог, просветитель, организатор образования в Симбирской губ. в 1860-1880-е, отец В.И. Ульянова (Ленина). Родился в семье портного, бывшего крепостного. (По"ревизской сказке" 1811 его отец Николай Васильевич У. числился ремесленником в мещанском сословии. Женат он был на Анне Алексеевне Смирновой, дочери астраханского мещанина. Некоторые исследователи указывают на ее калмыцкое происхождение. Однако документов, подтверждающих это, пока не найдено). Обладая огромным трудолюбием и большими способностями, он успешно с серебряной медалью окончил Астраханскую гимназию (1850),поступил на физико-математический ф-т Казанского ун-та и, преодолев немало трудностей, в 1854 окончил его, получив звание кандидата физико-математических наук. Получив назначение, У.поступил на должность старшего учителя Пензенского дворянского ин-та. Он стал одним из организаторов воскресной школы и метеостанции в Пензе, здесь же он познакомился и в 1863 женился на Марии Александровне Бланк. В том же году У. был переведен в Нижний Новгород, где преподавал физику, математику, космографию одновременно в трех учебных заведениях: мужской гимназии, в Мариинском женском уч-ще, землемерно-таксаторских классах, и, кроме того, некоторое время работал воспитателем в дворянском ин-те. В 1869 У. был назначен на должность инспектора народных уч-щ Симб. губ. Он всей душой отдался новой работе, уделяя особое внимание созданию новых школ, организации обучения и воспитания на основе передовой педагогики, новых методов преподавания русского языка и арифметики, способствовал широкому применению наглядности в обучении. За годы работы Ильи Николаевича в губернии были открыты десятки новых школ. Благодаря этому тысячи крестьянских детей получили доступ к образованию. С 1874 У. стал директором народных уч-щ Симб. губ. Круг его обязанностей резко увеличился. Очень часто выезжал в уезды и села губернии, интересовался жизнью людей, старался привносить в нее гуманистические начала, приверженцем которых был сам. Особую роль он сыграл в подготовке учительских кадров. Учителей, которых подготовил У., благодарные современники называли "ульяновцами". Много сделал Илья Николаевич для просвещения людей нерусских национальностей: татар, мордвы, чувашей. Значительных успехов при его поддержке достигла Симбирская центральная чувашская школа, которая превратилась в главный очаг просвещения чувашского народа. Илья Николаевич скоропостижно скончался в своем рабочем кабинете. Журнал "Новь" в янв. 1886 писал о нем: "Он очень много потрудился на пользу народного образования, поставив его как в Симбирске, так и в губернии едва ли не лучше, чем оно поставлено в других местах России". Педагогические воззрения У. формировались под влиянием революционно-демократических идей Н.Г.Чернышевского и Н.А. Добролюбова. В области методики обучения он был последователем К.Д. Ушинского. Огромное влияние У. оказал на воспитание и становление передовых демократических взглядов у членов своей семьи. (см.УЛЬЯНОВЫ). Похоронен в южной части быв. Покровского мужского монастыря. На могиле установлен скромный памятник. Имя У.присвоено Ульяновскому государственному педагогическому ун-ту, его носят многие общеобразовательные школы Ульяновской обл. и страны. В Ульяновске установлен памятник У. (возле входа в сквер на месте бывшего Покровского монастыря) и бюст (около главного корпуса педуниверситета). В педуниверситете работает музей, экспозиция которого подробно рассказывает о деятельности просветителя. Кроме этого действует музей "Народное образование"в бывшем здании женского, затем мужского приходского уч-ща, затем школы (до 1930), быв. жилого дома.

(4 января 1905 , Санкт-Петербург - 7 марта 1985) - русский историк, писатель и публицист, принадлежит к плеяде выдающихся русских державников.

В 1922 году поступил в Петроградский государственный университет на общественно-педагогическое отделение факультета общественных наук/Ямфак, а в 1925 году перевёлся на 4-й курс Историко-архивного цикла факультета языкознания и материальной культуры. Будучи студентом, одновременно с университетскими занятиями, посещал курсы сценического мастерства, был направлен на практику в Мариинский театр, учился в Институте ритма совершенного движения, а затем на Курсах мастерства сценических постановок. Университет закончил в 1927 году, защитив дипломную работу «Влияние иностранного капитала на колонизацию русского севера в XVI-XVII вв.». В этом же году остался в аспирантуре по рекомендации своего учителя, академика С.Ф.Платонова.

По окончании университета подготовку к дальнейшей научной деятельности проходил до 1930 года при Институте истории РАНИОН (Российская ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук), где его руководителями были С. В. Бахрушин и А. Е. Пресняков, состоял секретарём секции русской истории и секретарем комиссии по изучению эпохи торгового капитализма в России, работал в качестве секретаря редакции стенгазеты Института истории. 10 октября 1929 РАНИОН как организация ликвидировалась, а все аспиранты перевелись в ведомство Коммунистической академии под непосредственное наблюдение М.Н.Покровского. Там его под своё персональное наблюдение взял С.А.Пионтковский, один из организаторов травли С.Ф.Платонова.

За этот период Ульяновым были написаны несколько работ: «Торговая книга конца XVI в.», «Колонизация Мурмана в XVII в.», напечатанная в № 1 «Исторического сборника Академии наук» (1934), и «Общественно-политические воззрения Б.Н.Чичерина», составлен обзор архивных материалов по истории Кольского полуострова, напечатанный в «Кольском сборнике» Академии наук в 1930 году, а также обзор материалов о восстании Степана Разина, изданный брошюрой в Харькове в 1930 году. В справочнике «Вся Москва» за 1930 г. была опубликована статья «Краткая история г. Москвы», в 1931 была издана отдельной книгой «Разинщина», в которой он доказывал, что в восстании Степана Разина проявилась борьба крестьянства и казачества «за свободу торговли, за выход на рынок, за развитие буржуазных отношений, за переход к высшей сельскохозяйственной технике».

В 1930 Ульянов был командирован в Архангельск, где преподавал до 1933 года в Северном краевом комвузе им. В.М.Молотова, написав книгу «Очерки по истории народа Коми-Зырян», которая была издана в 1932 году и за которую ему была в 1935 присуждена ученая степень кандидата исторических наук без защиты диссертации. В этой работе Ульянов, по его словам, развивал две темы: с одной стороны, боролся с российским великодержавным шовинизмом, а с другой - с местным буржуазным национализмом, оценивал концепцию «мессианства России» как «реакционную пошлость», а экспансия русских в Сибирь и на Север сравнивалась им с жестокостью колонизаторов Америки.

Впоследствии он писал: Захваченные с детства величайшим в истории вихрем, росшие в условиях, которых ни прежняя русская, ни любая из современных западных интеллигенций не знала, мы достигли зрелого возраста в такое время, когда в анкетах не существовало больше рубрики о «сочувствии» советской власти. Создавалась «служилая интеллигенция», жившая не под знаком «убеждений или мировоззрения», а под знаком тягла. Её уже не спрашивали «како веруеши», а смотрели, так ли она пишет, как надо. В советской России людям оставлено право писать, но у них отнято право думать. - Ульянов Н.И. «Дело Ульянова» // Новое рус. слово. Нью-Йорк, 1961. 5 янв. С. 2.

С 1933 по 1936 годы состоял старшим научным сотрудником Постоянной историко-археологической комиссии при Академии наук в Ленинграде, будучи при этом доцентом кафедры истории СССР Ленинградского историко-лингвистического института (ЛИЛИ) и не прерывая активной творческой работы - в 1935 году была издана его книга «Крестьянская война в Московском государстве начала XVII в.». По совместительству сотрудничал в Академии им. Н. Г. Толмачёва, известной после перемещения в Москву как Военно-политическая академия им. В.И.Ленина. В феврале 1935 г. Ульянов возглавил одну из ведущих кафедр института - истории народов СССР.

7 ноября 1935 г. статья Ульянова «Советский исторический фронт», опубликованная в студенческой газете ЛИФЛИ, была посвящена анализу новой политики партии в историческом вопросе. В статье Ульянов умеренно критиковал тезис об усилении классовой борьбы по мере строительства социализма. Работу, тем более напечатанную в октябрьский праздник, заметили, было заведено следственное дело под номером 22240. 27 ноября 1935 Ульянов был исключён из ВКП(б), после чего уволен из института в связи с обвинениями в «троцкизме».

В первой половине 1936 г. непосредственно перед арестом он женился на Надежде Николаевне Калнишь, выпускнице Московского I-го медицинского института, с которой познакомился годом раньше, во время одной из своих командировок в столицу (первый брак Ульянова ещё в годы аспирантуры оказался кратковременным и неудачным, сохранилось упоминание о жалобах, которые его супруга подавала в местком).

2 июня 1936 года был арестован НКВД и помещён в следственный изолятор на Шпалерной улице, где и пребывал до вынесения окончательного приговора. Ему было предъявлено обвинение на основании статей 58-10 и отягчающей 58-11. В итоге за «контрреволюционную троцкистскую деятельность» 15 сентября 1936 совещанием Коллегии НКВД СССР Ульянов был приговорён к 5 годам лагерей, для отбытия которых направлялся в распоряжение Бел. Балтлага и прибыл 12 ноября 1936 г. на Соловки за номером У-2697/8. С 1939 г., ввиду обострившихся отношений с Финляндией, Соловецкая тюрьма, как близкая к театру военных действий, рассредоточивается на Новую Землю и в Норильск, куда и был перемещен в числе других Ульянов. В Норильске он обратился с ходатайством к властям о пересмотре дела, однако по решению от 29 января 1941 г. было постановлено «в пересмотре дела отказать».

Ульянов был освобождён 2 июня 1941 года. Не успев доехать до дома, из-за начала военных действий был вынужден остаться в Ульяновске, где зарабатывал на жизнь ломовым извозчиком. В сентябре был призван на окопные работы, но попал в плен к немцам под Вязьмой и был направлен в Дорогобужский лагерь, откуда ему удалось сбежать и пробраться в Ленинград. Там он разыскал свою жену. Вместе они поселились в деревне в Ленинградской области, где его жена стала работать врачом. В это время Ульянов начал работу над историческим романом «Атосса».

Осенью 1943 Ульяновы были отправлены оккупационными властями на принудительные работы в Германию, в лагерь Карлсфельд под Мюнхеном, где он работал сварщиком на заводе BMW, а его жена - медиком в лагере.

По окончании войны семье Ульяновых удалось в 1947 году перебраться в Касабланку, где Николай Иванович устроился сварщиком на завод «Шварц Омон». Там он прожил до 1953 года. Не имея возможности продолжать научную работу, Ульянов занялся публицистической и литературной деятельностью, сотрудничая в эмигрантских журналах («Возрождение», «Российский Демократ», «Новый Журнал») и в газетах («Русская мысль», «Новое Русское Слово»). В 1952 году в был издан первый исторический роман Ульянова - «Атосса», описывающий борьбу Дария со скифами. Движимый симпатиями к , Ульянов в 1947 году вошёл в возглавляемый им «Союз борьбы за свободу России». Покровительство позволяло Ульянову, в целом негативно относившемуся к политике в эмигрантской среде, издавать и продвигать свои работы. В 1953 году он был приглашён Американским комитетом по борьбе с большевизмом в качестве главного редактора русского отдела на радио «Освобождение» (находившееся в ведомстве Координационного центра атнибольшевистской борьбы, основанного ). Но через три месяца Ульянов оставил эту работу, так как понимал, что в тех условиях борьба против советского режима была неотделима от борьбы с Родиной. Весной 1953 года он уехал в Канаду, где читал лекции в Монреальском университете, а с 1955 поселился в США, в Нью-Йорке, затем в Нью-Хейвене (штат Коннектикут), где при содействии Г.В.Вернадского устроился преподавателем русской истории и литературы в Йельском университете.

После 17 лет преподавания, в 1973 вышел на пенсию. Умер Ульянов в 1985 году, похоронен на кладбище Йельского университета.

Главным научным трудом Ульянова стало исследование «Происхождение украинского сепаратизма», написанное уже в эмиграции. В нём Ульянов подробно рассматривает развитие движения за автономию и независимость Украины, происхождение и эволюцию украинской национальной идеи, начиная с периода запорожского казачества и заканчивая XX веком. Ульянов, в отличие от других русских исследователей Украины консервативного направления, усматривает истоки украинского сепаратизма не во влиянии Польши, а в явлении запорожского казачества. Кроме того, ему принадлежит ряд очерков.

Обширность, многонациональность и мощь Государства Российского для Ульянова — краеугольный исторический факт. Тонко почувствовав перемену в восприятии России Западом, происшедшую в начале 1960-х годов, Николай Иванович Ульянов оставил нам ряд предупреждений, к сожалению, не услышанных:

«Запад любит советский коммунизм — создание своего духа, но ненавидит Россию историческую. От его первоначальной антисоветской идеологии ничего не осталось, она вся подменена идеологией антирусской. Ошеломляющая эпопея космических полетов приписывается не русскому гению, а победам коммунизма. Когда за границей гастролирует русский балет, в газетах можно прочесть выражения восторженной благодарности: «Spasibo, Nikita Sergeevich!»; но все коммунистические перевороты в Китае, в Индокитае, в Лаосе, в Индонезии единодушно относятся за счет «извечного русского империализма». Политические лозунги Запада зовут не к свержению большевизма, а к расчленению России. Нам приходится быть свидетелями триумфального шествия советского имени по всему свету и небывалого поношения имени русского. Ни в СССР, ни за границей нет ему заступников» (из доклада 1961 года «Исторический опыт России» ) .

Оставленное писателем творческое наследие значительно как по объему, так и по содержанию. Это фундаментальное исследование «Происхождение украинского сепаратизма» (1966), сборники эссе , «Свисток» (1972), сборник статей о России и русском изгнанничестве «Спуск флага» (1979), книга «Скрипты» (1981), сборник рассказов «Под каменным небом» (1970). Критика отмечала, что автору наиболее удался рассказ «Солнце» о трагической судьбе ученого, живущего в условиях тоталитаризма (написан не без влияния книги Дж. Оруэлла «1984»), а также рассказ «Мантуанская ночь» о фантастическом карнавальном безумии в Мантуе. Отдельными книгами выходили др. значительные работы Ульянова «Исторический опыт России» (1962), эссе «Северный Тальма» (1964). Резонанс вызвали статьи Ульянова: «Ignorantia est» (1960) - о роли русской интеллигенции в судьбах России («Драма русской интеллигенции не религиозная и не социальная. Это драма культуры и просвещения»); «Басманный философ» (1957) - о взглядах П. Я. Чаадаева на Россию; «Замолчанный Маркс» (1968) - обзор ценнейших забытых газетных статей К. Маркса, проникнутых ненавистью к славянским народам; «Комплекс Филофея» (1956) - о развенчании мифа об империалистической сущности идеи Третьего Рима; «Патриотизм требует рассуждения» (1956) - о различии между национальным самосознанием и ложной «национальной идеей». Своеобразная по стилевой манере эссеистика Ульянова (его сравнивали с М. Алдановым) демонстрирует широчайшую эрудицию и игру живого ума автора, остроту и оригинальность его взгляда на историко-философские, культурологические и литературные проблемы. Ее пронизывает тревожное ощущение надвигающейся гибели величайших ценностей (интеллектуальных, эстетических, моральных), созданных человечеством. В эссе «Шестая печать» (1965), а также «Орвието» (1967) Ульянов приходит к апокалипсическим выводам относительно спасения западной культуры: «Идея Антихриста - это идея подмены добра злом. Вряд ли существовала во всемирной истории эпоха, подобная нашей, когда во всех областях жизни происходило столько чудовищных подмен и превращений… никогда зло так победно и ликующе не выступало в обличье добра».

Особое место в творческом наследии Ульянова занимают его исторические романы. Свои мысли о сущности этого находящегося в упадке жанра он сформулировал в эссе «Об историческом романе» (1953): «После шумного успеха Вальтера Скотта исторический роман сошел со сцены. Как вид литературы он попал в категорию “книг для юношества…” Читатель… усвоил взгляд на исторический роман как на “несерьезный”». По Ульянову, «исторический роман» - это «роман научный». «Главная его особенность в материале, почерпаемом… не путем вымысла, а обращением к науке». Ульянов считал, что лишь Флобер сумел создать подлинный исторический роман - «Саламбо». Представления Ульянова о жанровых принципах исторического романа нашли отражение в романе «Атосса», замысел которого возник у него в годы войны. В гитлеровском вторжении в Россию Ульянов увидел аналогию с варварскими нашествиями прошлого, несущими угрозу существованию цивилизации, в частности, с описанным Геродотом походом персидского царя Дария на Скифию. Царь Дарий, его окружение, сложная политическая обстановка в Персидской империи того времени, описание похода на Скифию, скифские цари даны в романе в соответствии с историческими источниками (по Геродоту). В создании образов главных героев (царицы Атоссы, милетского купца Никодема, спешащего на помощь скифам, чтобы спасти Элладу от персидского порабощения) Ульянов не ограничивался ролью историка, а выступал как художник. Мастерство Ульянова проявилось в ярком, афористичном языке, в лепке образов сложных исторических личностей. В романе предложена научно-художественная реконструкция древней эпохи. Второй роман Ульянова «Сириус» (1977) посвящен теме гибели русской монархии. В нем Ульянов показал, как «под знаком зловещей планеты накренилась “корма родного корабля с певучим именем Россия”».

По материалам Википедии, статьи В.Запевалова.

Николай Ульянов в сети:

• Биография Н.И.Ульянова , подготовленная Петром Муравьёвым;
• Николай Ульянов «Атосса», — Нью-Йорк, 1952 ();
• Николай Ульянов «Диптих», — Нью-Йорк, 1967 ();
• Книги Н.И.Ульянова

Илья Николаевич Ульянов (14 (26) июля 1831, Астрахань - 12 (24) января 1886, Симбирск) - государственный деятель, педагог, сторонник всеобщего равного для всех национальностей образования. Действительный статский советник.

Известность Илье Ульянову принесли его знаменитые сыновья-революционеры - Александр Ульянов, Владимир Ульянов-Ленин, Дмитрий Ульянов, дочь-революционерка Мария Ульянова.

Происхождение

При рождении Ильи Николаевича в церковной метрической книге было записано: «Девятнадцатого числа астраханск. мещ. Николая Василия Ульянина и законной жены его Анны Алексеевны сын Илья». Впоследствии он изменил свою фамилию с Ульянин на Ульянов. Когда родился Илья, его отцу Николаю Ульянину уже исполнилось 60 лет.

Биографические материалы о родителях В. И. Ленина много лет собирала Мариэтта Шагинян. Первое издание её хроники «Семья Ульяновых» вышло в свет в 1935 г. и вызвало резкое недовольство Сталина. 5 августа 1936 г. появилось постановление Политбюро ЦК ВКП(б), принятое по инициативе Сталина, «О романе Мариэтты Шагинян „Билет по истории“ часть 1. „Семья Ульяновых“», в котором автора романа подвергли критике, а роман попал в список запрещённых книг.

Отец

Николай Васильевич Ульянин (1770-1838) - астраханский мещанин, работавший портным-ремесленником. По официальной версии - бывший крепостной крестьянин из села Андросово Сергачской округи (уезда) Нижегородской губернии.

Мать

Анна Алексеевна Смирнова (1800-1871) - дочь астраханского мещанина Алексея Лукьяновича Смирнова - в 1823 году, в возрасте двадцати трёх лет выходит замуж за пятидесятитрёхлетнего крестьянина Ново-Павловской слободы - Николая Васильевича Ульянина (1770-1838) или Ульянинова, с 1808 года приписанного к сословию мещан Астрахани. В браке Анна Алексеевна родила пятерых детей: трёх девочек и двух мальчиков. Последним ребёнком в семье был Илья.

Мариэтта Шагинян пишет, что Анна Алексеевна Смирнова по отцовской линии происходила из рода крещёных калмыков.

Биография

Илья Ульянов рано лишился отца, воспитывался попечением старшего брата, Василия Николаевича. Окончил Астраханскую гимназию с серебряной медалью в 1850 году и физико-математический факультет Казанского университета в 1854 году со степенью кандидата математических наук (то есть с отличием).

По окончании университета И. Н. Ульянов начал работать старшим учителем математики в Пензенском дворянском институте с заведованием институтской метеорологической станцией. В 1863 году вступает в брак с Марией Александровной Бланк.

В 1863 переводится старшим учителем математики и физики в Нижегородскую мужскую гимназию, одновременно работая преподавателем и воспитателем в других учебных заведениях Нижнего Новгорода.

В 1869 году И. Н. Ульянов получает назначение на должность инспектора народных училищ Симбирской губернии, затем, в 1874 году - директора народных училищ Симбирской губернии.

Н. К. Крупская в своих воспоминаниях отмечала, что «как педагог, Илья Николаевич особенно усердно читал Добролюбова».

Илья Ульянов умер, состоя на службе, от кровоизлияния в мозг на 55-м году жизни (совпадение: его второй сын Владимир умрёт от этого же заболевания в возрасте почти 54 лет) . Похоронен на кладбище Покровского монастыря г. Симбирска.

Хронология

• 14 (26) июля 1831 г. - родился в семье портного.
• 1850 г. - окончил Астраханскую гимназию с серебряной медалью.
• 1854 г. - окончил физико-математический факультет Казанского университета со степенью кандидата математических наук (то есть с отличием).
• 1855-1863 гг. - учитель математики в Пензенском дворянском институте.
• 1863 г. - вступает в брак с Марией Александровной Бланк.
• 1863 г. - переводится старшим учителем математики и физики в Нижегородскую мужскую гимназию, одновременно работая преподавателем и воспитателем в других учебных заведениях Нижнего Новгорода.
• 1869 г. - получает назначение на должность инспектора народных училищ Симбирской губернии.
• 1874 г. - директор народных училищ Симбирской губернии.
• 1877 г. - действительный статский советник, чин давал право на потомственное дворянство.